Утопленник

[Лорд КАИН]

Судья, стукнув молотком, произнесла дежурную фразу о то, что дело закрыто. Женщина в чёрном платке, сидевшая на передней скамье, с ужасом глядела на то, как из - под стражи освобождали убийцу её дочери, на лице которого блуждала откровенно торжествующая улыбка. Не желая слушать смущённый лепет своего адвоката, Анна с трудом поднялась с места и на негнущихся ногах, пошатываясь от навалившейся слабости, стала выбираться на воздух, то и дело цепляясь за стулья и за стены. В голове, подобно ударам молотка судьи, не переставая стучала и стучала отчаянная мысль - убийца остался безнаказан!

На улице, возле здания суда, толпились группы людей, видимо, ожидавших своего судебного процесса, но женщина в чёрном платке их не замечала, ей хотелось выть и кричать. Чтобы этого не допустить, она сильно, до болезненного хруста, сжала губы. Сев в автобус, который шёл мимо нужного ей кладбища, она забыла купить билет. Крикливая кондукторша, глянув на абсолютно белое лицо пассажирки, отвернулась от неё, почувствовав, что трогать её никак нельзя. Подойдя к могиле, мать рухнула на глиняный холмик и забилась в отчаянном рыдании. Пальцы скребли и рыли могильную землю, сгребая её на одежду, лицо и грудь. Наконец, обессилев и откинув голову, несчастная увидела стоявшую над ней старуху в старой телогрейке, смотревшую на неё с горестным выражением в глазах. Встретившись с ней взглядом, бабка неожиданно заговорила, и каждое её слово было и странным, и страшным, так как она вещала о том, чего никак не могла знать, но знала, будто где - то всё до мелочи подглядела, подслушала и вдобавок покопалась в Аниных мозгах. О некоторых фактах Анне было известно из следственного материала, но ведь старуха упоминала такие подробности, от которых у бедной матери обмирала душа - о смерти Ларисы, о том, как это, по словам бабки, было на самом деле. О её страхе и муках, о мысли, которая у неё мелькнула в последнюю секунду перед тем, как она умерла. О том, кто, кому и сколько заплатил за свободу проклятого убийцы. Когда она замолчала, Анна едва слышно произнесла: «Я не могу и не хочу жить, зная, что он ушёл от наказания!» сказано это было так просто и понятно, что не было никаких сомнений - она действительно умрёт.

«Ладно», - сказала старуха и замолчала. Время шло, а она всё продолжала молчать, словно обдумывая своё решение. Наконец она заговорила: «Купишь зеркало и ровно в полночь опустишь его в воду, но не глубоко, а так, чтобы ты могла видеть в нём своё лицо. Гляди прямо в свои зрачки. Гляди и не моргай. Как хочешь, а крепись, чтоб не сморгнуть, иначе всё будет напрасно. Гляди в свои зрачки, а думай о нём, о проклятом убийце, о его поганой душе и представляй, как он тонет в воде, как его нос и рот ниже зеркала, как он задыхается, пуская из ноздрей и рта пузыри. Всю ненависть свою обрушь на него, на его треклятую душу. Топи его всеми мыслями, всей своей истерзанной душой. Не вынимай рук из воды, как бы ты ни устала. Не подымай зеркало, как бы ни ныла спина и ни горели руки. Ты увидишь мой знак из воды, а как увидишь, так говори:

«Господь воду создал,
Господь воде силу сильную дал.
Пойди ты, воды сила,
На того, кто дитя сгубило.
Вода ему в глаза, вода ему в мозги,
В ретивое сердце, в лёгкие,
Возьми вода того, кто сгубил чадо моё… »

Старуха говорила и говорила свой потайной заговор, который удивительным образом прочно и намертво ложился в память Анны. Спустя сутки она сделала всё точно так, как её научила случайная знакомая, а ещё через несколько дней она увидела, как недалеко от могилы её дочери хоронили мертвеца - Ларисиного убийцу. Из разговоров женщин, стоявших у его могилы, ей стало известно, что покойник утонул в собственной ванне, в джакузи.