Лишенная любви
Екатерина родилась во Флоренции в 1519 году. Дочь Лоренцо, герцога Урбинского, она с рождения осталась сиротой и воспитывалась при дворе деда - Папы римского Климента VII. Многие из тех, кто знал Екатерину еще в папском дворце, отмечали во взгляде девушки острый ум и безжалостность. Среди ее приближенных уже тогда главными фаворитами были алхимики и маги. Для Климента же внучка была крупной картой в политической игре - он методично выискивал ей наилучшего жениха в правящих домах Европы.
В 1533 году состоялась свадьба Екатерины Медичи и Генриха Орлеанского, сына французского короля. По-видимому, она готова была искренне полюбить молодого мужа, но тот в ее любви не нуждался, отдав свое сердце Диане де Пуатье, которая была старше его на двадцать лет. Невесело складывалась жизнь Екатерины. Хотя держалась она скромно и внешне не вмешивалась в государственные дела, французы невзлюбили "чужачку", не отличавшуюся ни красотой, ни приятностью в общении. Колючие глаза, упрямо сжатые тонкие губы, нервные, вечно теребящие платок пальцы - нет, не такой хотела видеть свою королеву веселая Франция.
К тому же за семейством Медичи издавна и справедливо тянулась мрачная слава колдунов и отравителей. Но особенно портило жизнь Екатерины то, что на протяжении десяти лет у них с Генрихом не было детей. Над ней все это время висела угроза развода. Что давало Екатерине Медичи силы терпеть пренебрежение мужа, козни удачливой соперницы, насмешки придворных? Несомненно, уверенность в том, что ее час наступит. Природа наделила Екатерину даром предвидения, хотя она старалась скрывать его от посторонних. Свидетельства остались лишь от самых близких. Ее дочь, прославленная Александром Дюма королева Марго, рассказывала: "Каждый раз, когда матери предстояло потерять кого-то из родных, она видела во сне огромное пламя".
Ей снились и исходы важных сражений, надвигавшиеся стихийные бедствия. Впрочем, Екатерина не довольствовалась лишь собственным даром. Когда требовалось принять важное решение, она обращалась к помощи астрологов и колдунов, многих из которых привезла с собой из Италии. Карточное гадание, астрология, ритуалы с магическими зеркалами - все было к ее услугам. Как однажды призналась Екатерина той же Марго, не раз она была на грани того, чтобы самой просить мужа о разводе и возвращении в Италию. Удерживал ее лишь возникающий в магическом зеркале образ - она с короной на голове и в окружении десятка детей.
Патронесса Нострадамуса.
Жизнь Екатерины мало изменилась и в 1547 году, когда Генрих взошел на трон. Сердцем мужа и государственными делами по-прежнему управляла Диана, а нелюбимая жена продолжала искать утешения у мастеров оккультных наук. Екатерина уже была наслышана о знаменитом предсказателе Нострадамусе, когда до ее сведения дошел тридцать пятый катрен (четверостишие) из его "Пророчеств". Речь шла о судьбе французского короля: "Молодой лев превзойдет старого на поле битвы в одиночном поединке, он пронзит его глаз через золотую клетку. Две раны в одном, затем умрет мучительной смертью". Это был второй "звоночек". Первый прозвучал чуть раньше - другой астролог, Люк Горик, предупредил Екатерину, что ее супругу угрожает смертельная опасность от ранения на неком турнире.
Обеспокоенная, Екатерина настояла: надо пригласить Нострадамуса ко двору, чтобы уточнить детали пророчества. Он приехал, но тревога королевы от общения с ним только усилилась. На 1 июля 1559 года были намечены торжества в честь бракосочетания принцессы Елизаветы, дочери Екатерины, с испанским королем Филиппом II. Генрих приказал снять часть мостовой с парижской улицы Сент-Антуан, чтобы организовать там ристалище.
Екатерина уже знала - наступил час беды. Ей приснился сон: опять огонь, много огня. Проснувшись, она первым делом послала мужу записку: "Заклинаю вас, Генрих! Откажитесь сегодня сражаться!" Он хладнокровно смял бумагу в комок, не имея обыкновения прислушиваться к советам постылой жены. ...Празднество грандиозное! Собравшиеся аплодируют и оглушительно вопят. Разумеется, приняты все меры предосторожности: затуплены копья, участники закованы в стальные латы, на их головах прочные шлемы. Все радостно возбуждены. И только пальцы Екатерины теребят платок с такой силой, что на нем появляется огромная дыра. Едва король выехал на поле, дали сигнал к началу турнира. Вот Генрих направил своего коня навстречу одному рыцарю, вот скрестил копье с другим. "Король превосходный боец, - внушает себе Екатерина. - А сегодня он особенно воодушевлен". Но сердце сжалось в предчувствии трагедии. Генрих приказывает графу Монтгомери, молодому капитану шотландской армии, на чьем щите красуется изображение льва, взять в руки копье. Тот медлит - он слишком хорошо помнит, как его отец едва не убил другого французского короля, Франциска I, попав во время игры горящим факелом ему в голову. Но Генрих непреклонен, и граф покоряется.
Соперники устремляются навстречу друг другу. И - ужас! - копье Монтгомери с треском ломается, ударившись о золотой шлем короля. Один осколок попадает в открывшуюся щель забрала, вонзаясь в глаз, второй - впивается в горло. Промучившись десять дней, Генрих умер. И о пророчестве Нострадамуса вспомнили многие. Кардиналы хотели отправить его на костер. Крестьяне, считавшие, что предсказание на самом деле было проклятием, сжигали изображения провидца. Лишь заступничество Екатерины спасло его от расправы.
Став регентшей при несовершеннолетнем сыне Франциске II, она обрела вожделенную власть. Нострадамус остался при дворе, получив должность лейб-медика. Существует история, что ему по просьбе Екатерины довелось сделать еще одно предсказание для королевского дома, которое получилось не менее печальным. Вызвав ангела по имени Анаэль, Нострадамус попросил его открыть в магическом зеркале судьбу детей королевы. Зеркало показало правление трех ее сыновей, а затем целых 23 года пребывания у власти презираемого ею зятя Генриха Наваррского. Подавленная этим известием, Екатерина остановила магическое действие. Она преисполнилась готовности бороться с судьбой с помощью любых средств.
Черная месса.
Достоверно известны, по крайней мере, два эпизода, когда Екатерина Медичи прибегала к самой страшной форме черной магии - "пророчеству Кровоточащей Головы". Первый эпизод случился в холодную майскую ночь 1574 года. Франциск, старший из сыновей королевы-матери, к тому времени давно покоился в могиле. А теперь умирал и второй сын - пораженный необъяснимой болезнью король Карл IX. Положение его с каждым днем ухудшалось. У Екатерины оставался единственный выход - черная месса.
Для жертвоприношения требовалось невинное дитя, найти которое, впрочем, не составило особого труда. К первому причастию ребенка подготовил придворный, ведающий раздачей милостыни. В ночь жертвоприношения монах вероотступник, переметнувшийся к жрецам черной магии, отслужил в покоях Карла черную мессу. В комнате, куда были допущены только доверенные лица, перед образом демона, у ног которого было поставлено перевернутое распятие, он освятил две облатки - черную и белую. Белую дали ребенку, черную положили на дно дискоса. Мальчика умертвили одним ударом сразу после первого причастия. Его отсеченную голову поставили на черную облатку, перенесли на стол, где горели свечи. Общаться со злыми демонами - дело трудное. Но в ту ночь все сложилось особенно плохо. Король попросил демона дать пророчество. А услышав ответ, раздавшийся из головы маленького мученика, закричал: "Уберите эту голову!" - Я страдаю от насилия, - пугающе нечеловеческим голосом произнесла на латыни голова. Карл затрясся в судорогах, изо рта его клочьями полетела пена. Король умер. А Екатерина, прежде не ставившая под сомнение свои способности к магии, ужаснулась: неужели даже дьявол отвернулся от ее потомства?
Однако провал страшного обряда не изменил ее отношения к колдовству. Екатерина по-прежнему рассчитывала на помощь магов. Когда через несколько лет заболел очередной ее сын, король Генрих III, она, долго не раздумывая, снова обратилась к тем же, кто не так давно служил черную мессу для спасения Карла. Екатерина была уверена: против магии можно бороться только с помощью магии. Это ее политические противники, подбирающееся к трону семейство Гизов, осудили молодого короля на смерть. О порче, наведенной ими, сказали ей карты. О ней предупреждал ее придворный астролог. А позже о том, как все это происходило, Екатерине рассказал дрожащий от страха свидетель-слуга. Восковую фигурку короля поместили на алтарь, у которого священник Гизов служил мессу. Они протыкали ее иглой во время молитвы, полной угроз и анафем. Они просили для Генриха смерти. "Из-за того что его величество не умер достаточно быстро, они решили, что наш король тоже колдун", - прошептал рассказчик, втягивая голову в плечи. Екатерина только презрительно повела плечами. Генрих - колдун? В это могут поверить лишь глупцы. Он слаб и безволен, его дух не готов к таким испытаниям. А общение с темными силами - это, как ей прекрасно известно, жестокое, отнимающее все силы испытание. Для нее было очевидно: чудовищный грех снова придется принять на себя. И снова в комнату больного принесли ребенка. Вновь на мгновение погасло пламя свечей. Но на этот раз Екатерина оказалась сильнее. Смерть коснулась лица короля и отступила, Генрих выжил.
Смерть зовут Сен-Жермен.
Как ни старалась Екатерина, но свою судьбу ей обмануть не удалось. Один из ее многочисленных астрологов предостерегал королеву "от какого-то Сен-Жермена". С тех пор Екатерина перестала бывать в своем замке в Сен-Жермен-ан-Ле и Лувре - ведь рядом с Лувром находится церковь Сен-Жермен. При составлении планов путешествий она зорко следила за тем, чтобы путь ее пролегал как можно дальше от одноименных церквей и населенных пунктов. Королева поселилась в прежде не любимом ею замке Блуа, лишь бы обезопасить себя от всяких неожиданностей. Однажды, заболев, она успокаивала фрейлин: "В Блуа мне ничто не грозит, не волнуйтесь. Вы же слышали, я умру рядом с Сен-Жерменом. А здесь я непременно выздоровею". Но болезнь прогрессировала. И Екатерина велела позвать врача.
Пришел незнакомый ей лекарь, осмотрел и решил до утра дежурить у ее постели, пока она будет спать. - Вы слишком утомлены, ваше величество. Вам надо просто хорошенько отдохнуть, - заявил он. - Да, - кивнула королева. - Но кто вы? Как ваше имя? - Меня зовут Сен-Жермен, мадам, - склонился в глубоком поклоне эскулап. Три часа спустя Екатерины Медичи не стало. "Меня раздавило обломками дома", - эти предсмертные слова "черной королевы" оказались пророческими. Через несколько месяцев вслед за матерью сошел в могилу и последний из ее сыновей - Генрих. Вместо дома Валуа во Франции воцарилась династия Бурбонов.
