Здравствуйте, уважаемые друзья!
Знакомо ли вам слово "Офени"? Большинству наверняка нет. Остальная малая часть где-то что-то слышали или читали, быть может. Не более того. И правильно, потому что обозначение это не раскрыто доподлинно или же сокрытие - намеренно.
Внешний круг Офенства дал громаднейший ход торговле с рук, соответственно, автоматически попадая под прессинг государственной законодательной машины с одной стороны и церковной власти с другой, т.к. торговали порой не только мирскими предметами обихода, но и оккультными вещицами.
Офенство - одна из ярких и одновременно таинственных субкультур России, корнями уходящая в старую Русь и скоморошество.
Кстати, знаете, есть мнение, что такие дворовые словечки, как, например, "замастырить" или "стрёмный" в обиход ввели именно Офени? Если вы не знаете значений данных слов, то напишите, разъясним.))
Но, отойдём немного от аферистов, жуликов, ботающих по фене и стиляг и попробуем рассмотреть Офеней-колдунов, кудесников и потомков древних волхвов, которые растворились в первых вышеперечисленных. Про это хоть и мало, но всё-таки написано. Есть несколько книг под авторством человека, пишущего свои труды под несколькими псевдонимами. Ну что же, видимо, не очень он хочет известности народной и понять его можно. Скрытник есть скрытник, и это уже в крови.
Выдержку из одной книги я и хочу здесь опубликовать для вас, почтеннейшие. Славянская система (магическая) довольно многогранна, настолько скрыта и настолько лежит на поверхности, что данность подобная для тех, кто видит немного больше и возвращается в данную плоскость и живёт здесь немного дольше...
Итак, техника очищения Сознания. Работа Учителя с учеником. Жёстко. До кровавой блевотины у последнего. Нет плохих слов, уверяю вас, предвосхищая некоторое может быть осуждение за подобные обороты речи. Иной раз необходимость возникает говорить без церемоний, вы сами это прекрасно понимаете. Очень хороший пример, как добиваются осознания и разрыва шаблонов: с болью, с кровью, соплями и потерей сознания... Вы всё ещё хотите положить жизнь на алтарь Магии?))
Тогда вперёд. Мозоха - огненное очищение Сознания.
Знакомо ли вам слово "Офени"? Большинству наверняка нет. Остальная малая часть где-то что-то слышали или читали, быть может. Не более того. И правильно, потому что обозначение это не раскрыто доподлинно или же сокрытие - намеренно.
Внешний круг Офенства дал громаднейший ход торговле с рук, соответственно, автоматически попадая под прессинг государственной законодательной машины с одной стороны и церковной власти с другой, т.к. торговали порой не только мирскими предметами обихода, но и оккультными вещицами.
Офенство - одна из ярких и одновременно таинственных субкультур России, корнями уходящая в старую Русь и скоморошество.
Кстати, знаете, есть мнение, что такие дворовые словечки, как, например, "замастырить" или "стрёмный" в обиход ввели именно Офени? Если вы не знаете значений данных слов, то напишите, разъясним.))
Но, отойдём немного от аферистов, жуликов, ботающих по фене и стиляг и попробуем рассмотреть Офеней-колдунов, кудесников и потомков древних волхвов, которые растворились в первых вышеперечисленных. Про это хоть и мало, но всё-таки написано. Есть несколько книг под авторством человека, пишущего свои труды под несколькими псевдонимами. Ну что же, видимо, не очень он хочет известности народной и понять его можно. Скрытник есть скрытник, и это уже в крови.
Выдержку из одной книги я и хочу здесь опубликовать для вас, почтеннейшие. Славянская система (магическая) довольно многогранна, настолько скрыта и настолько лежит на поверхности, что данность подобная для тех, кто видит немного больше и возвращается в данную плоскость и живёт здесь немного дольше...
Итак, техника очищения Сознания. Работа Учителя с учеником. Жёстко. До кровавой блевотины у последнего. Нет плохих слов, уверяю вас, предвосхищая некоторое может быть осуждение за подобные обороты речи. Иной раз необходимость возникает говорить без церемоний, вы сами это прекрасно понимаете. Очень хороший пример, как добиваются осознания и разрыва шаблонов: с болью, с кровью, соплями и потерей сознания... Вы всё ещё хотите положить жизнь на алтарь Магии?))
Тогда вперёд. Мозоха - огненное очищение Сознания.
◈~~~~~~◈~~~~~~◈
«Как сейчас помню, в один из моих самых первых приездов к Доке Степанычу, он долго мне что-то объяснял, и я вроде бы понимал его все время, но вдруг меня точно пронзило, что я его совсем не слышу. И тут же дошло:
— Так это же все самопознание!
Степаныч любил надо мной издеваться и измываться. Обучал он жестко, только что не пытал. Так было с первого дня знакомства. И я мог ожидать от него любого изуверства по поводу своей самоуверенной тупости. Но тут первый раз я увидел другого Степаныча. Он как-то необъяснимо светло погрустнел и сказал:
— А и нет ничего, кроме самопознания… — Потом помолчал довольно долго и добавил. — И никакой другой цели у человека, кроме как два вопроса: кто я? — а потом: откуда я пришел? Да и то один и тот же вопрос.
Через год или два после этого другой старый мазыка по прозвищу Дядька дал мне примерно такое пояснение к этим словам:
— Дух человека — это ничто. Почти ничто. Нет в нем никаких качеств, кроме одного — направленности. Он как стрелка компаса указывает на свое место. То есть на место, которому принадлежит и куда хочет вернуться… Но это не понять, это надо почувствовать или стать этим. А для этого надо ответить на вопрос: кто ты? А пока будешь отвечать, уберешь все лишнее, что не ты, а значит, и не дает чувствовать направленности Духа. А Дух и есть ты.
Записал я это через несколько дней после сказанного, по памяти. Язык уже не тот, я это чувствую, но за точность смысла ручаюсь, потому что все те дни ходил с этими словами, точно с камушком за щекой.
Насчет того, что значит «за время самопознания уберешь все, что не есть ты», мне вспоминается, как меня мучил Степаныч. Как я понимаю, использованный им тогда прием применялся при обучении молодых. Вот только кого молодых — колдунов или Мазыков? Степаныч называл прием «Мозохой». Офеньские словари переводят это слово как «солома». Но когда я спросил его, что такое «мозоха», он ответил: мусор. Поэтому я условно называю эту работу «Мусор», хотя можно было бы назвать и «Культурой». Главное в ней — это сжигание всего лишнего, что засоряет твое сознание, как сжигали ближе к весне старую солому, которую выгребали со двора.
Мое знакомство с Мозохой произошло так. В один из моих самых первых приездов к нему Степаныч однажды вечером вдруг помрачнел, подошел ко мне и сказал:
— Ну, давай, умник, ответь деревенскому дедушке на несколько вопросов, — тут он болезненно ткнул пальцем мне в солнечное сплетение и спросил. — Это ты?
— Ну, я, — ответил я и, очень остроумно взяв себя за рубашку в том месте, куда он тыкал, принялся ее рассматривать. Насколько я понимаю, я так показывал, что я умный человек и всегда готов пошутить. К сожалению, Степаныч шутить не умел.
— Одежда — это ты или это твоя одежда? — мрачно переспросил он.
— Моя.
— Мозоха! В огонь!
И для того, чтобы я смог осознать в этот миг, что, если я смог сказать про одежду, что она моя, значит, она не есть мое действительное «Я», он принялся с меня эту рубашку срывать. Причем, так решительно, что я вынужден был отпихнуть его и сам снять рубашку.
— Так, — продолжил он и еще раз попытался ткнуть мне в солнечное сплетение. Правда, тут уж я был настороже и отодвинулся. Но он все равно достал меня и ткнул очень больно. Так что я зашипел и начал растирать
место удара.
— Болит? — тут же спросил он.
— Болит, — подтвердил я.
— Что болит?
— Живот!
— Тело болит? — уточнил он.
— Тело, тело.
— Какое тело? — дурацки вскидывая брови, спросил он.
— Мое тело! — ответил я, отодвигаясь от него.
— Так значит, это тоже не ты? Мозоха!
Я, конечно, не предполагал, что он начнет вытряхивать меня и из тела, но в серьезности его намерений я нисколько не сомневался. Этот дед с первых дней мне показал, что он шутить не любит, просто потому, что у него на это времени уже не оставалось. Это был последний год его жизни. А поскольку я пришел к нему не как ученый, а под видом ученика, то он соответственно и требовал от меня учебы на пределе. Поэтому, допустив до своего осознавания мысль о теле, я задумался всерьез. Но моя мысль вдруг сделала еще один замысловатый скачок из тех, которыми мы показываем окружающим свою умность:
— Я мыслю, значит, я существую! — вдруг выпалил я. В общем-то, это было все, что я тогда помнил из Декарта. Но обычно в тех обществах, где я вращался, этого бывало достаточно, чтобы показать свою «эрудированность», или умность, говоря по-русски. Но Степаныч шуток не понимал…
— А мысли твои?
И это только в первый миг после вопроса я посчитал, что вопрос в точности такой же, как предыдущие, и от него можно отшутиться. Затем я вспомнил эту Декартовскую мысль, от нее потянулась цепочка к множеству других подобных «умностей»: Я знаю, что я ничего не знаю. Ничто человеческое мне не чуждо. Познай себя… Баранкин, будь человеком! Умница. Хороший мальчик… Ненавижу!Надо вести себя правильно… Горюшко ты мое луковое!.. Ай-яй-яй!.. Баю баюшки баю, неложися на краю!.. — и все они были в прямом смысле чужими во мне, но именно они-то и были мной! И их было много, много, словно туча вокруг. А где же Я?!.
Я вдруг как-то сразу ослаб и начал лихорадочно перебирать мысль за мыслью, а Степаныч яростно кричал всякий раз: Мозоха! Жечь! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Жечь! В огонь!.. И так всю ночь напролет.
Потом меня охватило какое-то озарение, я начал что-то прозревать в окружающем меня мире и падать. Просто не держало тело.
Тогда он позволил мне поспать, а потом разбудил и пытал еще сутки. И у меня было множество озарений одно за другим. Одно из них буквально вывернуло меня всего наизнанку и меня долго рвало, но я словно не замечал этой помехи и все выкидывал и выкидывал из себя собственные куски. Когда в рвоте появилась кровь, он заставил меня поспать еще и отправил на поезд.
Мозоха — это один из видов огненного очищения сознания. Конечно, это огонь не физический, а, так сказать, духовный. Но он очень яростный, как я помню. Имя этому яростному огню без пламени было Крес. Так русский народ называл «живой огонь» — огонь, который добывался самими древними способами, вроде вытирания, по праздникам очищения. Языческим еще по своему происхождению. Живым же огнем обкладывали деревню, когда начиналось моровое поветрие — эпидемии скотьих болезней вроде сибирской язвы. Его разжигали на въездах и входа в деревню, чтобы все приходившие, проходя сквозь него, очищались. Им же обмахивали скотину, чтобы уничтожить злых духов, приносящих поветрие"
— Так это же все самопознание!
Степаныч любил надо мной издеваться и измываться. Обучал он жестко, только что не пытал. Так было с первого дня знакомства. И я мог ожидать от него любого изуверства по поводу своей самоуверенной тупости. Но тут первый раз я увидел другого Степаныча. Он как-то необъяснимо светло погрустнел и сказал:
— А и нет ничего, кроме самопознания… — Потом помолчал довольно долго и добавил. — И никакой другой цели у человека, кроме как два вопроса: кто я? — а потом: откуда я пришел? Да и то один и тот же вопрос.
Через год или два после этого другой старый мазыка по прозвищу Дядька дал мне примерно такое пояснение к этим словам:
— Дух человека — это ничто. Почти ничто. Нет в нем никаких качеств, кроме одного — направленности. Он как стрелка компаса указывает на свое место. То есть на место, которому принадлежит и куда хочет вернуться… Но это не понять, это надо почувствовать или стать этим. А для этого надо ответить на вопрос: кто ты? А пока будешь отвечать, уберешь все лишнее, что не ты, а значит, и не дает чувствовать направленности Духа. А Дух и есть ты.
Записал я это через несколько дней после сказанного, по памяти. Язык уже не тот, я это чувствую, но за точность смысла ручаюсь, потому что все те дни ходил с этими словами, точно с камушком за щекой.
Насчет того, что значит «за время самопознания уберешь все, что не есть ты», мне вспоминается, как меня мучил Степаныч. Как я понимаю, использованный им тогда прием применялся при обучении молодых. Вот только кого молодых — колдунов или Мазыков? Степаныч называл прием «Мозохой». Офеньские словари переводят это слово как «солома». Но когда я спросил его, что такое «мозоха», он ответил: мусор. Поэтому я условно называю эту работу «Мусор», хотя можно было бы назвать и «Культурой». Главное в ней — это сжигание всего лишнего, что засоряет твое сознание, как сжигали ближе к весне старую солому, которую выгребали со двора.
Мое знакомство с Мозохой произошло так. В один из моих самых первых приездов к нему Степаныч однажды вечером вдруг помрачнел, подошел ко мне и сказал:
— Ну, давай, умник, ответь деревенскому дедушке на несколько вопросов, — тут он болезненно ткнул пальцем мне в солнечное сплетение и спросил. — Это ты?
— Ну, я, — ответил я и, очень остроумно взяв себя за рубашку в том месте, куда он тыкал, принялся ее рассматривать. Насколько я понимаю, я так показывал, что я умный человек и всегда готов пошутить. К сожалению, Степаныч шутить не умел.
— Одежда — это ты или это твоя одежда? — мрачно переспросил он.
— Моя.
— Мозоха! В огонь!
И для того, чтобы я смог осознать в этот миг, что, если я смог сказать про одежду, что она моя, значит, она не есть мое действительное «Я», он принялся с меня эту рубашку срывать. Причем, так решительно, что я вынужден был отпихнуть его и сам снять рубашку.
— Так, — продолжил он и еще раз попытался ткнуть мне в солнечное сплетение. Правда, тут уж я был настороже и отодвинулся. Но он все равно достал меня и ткнул очень больно. Так что я зашипел и начал растирать
место удара.
— Болит? — тут же спросил он.
— Болит, — подтвердил я.
— Что болит?
— Живот!
— Тело болит? — уточнил он.
— Тело, тело.
— Какое тело? — дурацки вскидывая брови, спросил он.
— Мое тело! — ответил я, отодвигаясь от него.
— Так значит, это тоже не ты? Мозоха!
Я, конечно, не предполагал, что он начнет вытряхивать меня и из тела, но в серьезности его намерений я нисколько не сомневался. Этот дед с первых дней мне показал, что он шутить не любит, просто потому, что у него на это времени уже не оставалось. Это был последний год его жизни. А поскольку я пришел к нему не как ученый, а под видом ученика, то он соответственно и требовал от меня учебы на пределе. Поэтому, допустив до своего осознавания мысль о теле, я задумался всерьез. Но моя мысль вдруг сделала еще один замысловатый скачок из тех, которыми мы показываем окружающим свою умность:
— Я мыслю, значит, я существую! — вдруг выпалил я. В общем-то, это было все, что я тогда помнил из Декарта. Но обычно в тех обществах, где я вращался, этого бывало достаточно, чтобы показать свою «эрудированность», или умность, говоря по-русски. Но Степаныч шуток не понимал…
— А мысли твои?
И это только в первый миг после вопроса я посчитал, что вопрос в точности такой же, как предыдущие, и от него можно отшутиться. Затем я вспомнил эту Декартовскую мысль, от нее потянулась цепочка к множеству других подобных «умностей»: Я знаю, что я ничего не знаю. Ничто человеческое мне не чуждо. Познай себя… Баранкин, будь человеком! Умница. Хороший мальчик… Ненавижу!Надо вести себя правильно… Горюшко ты мое луковое!.. Ай-яй-яй!.. Баю баюшки баю, неложися на краю!.. — и все они были в прямом смысле чужими во мне, но именно они-то и были мной! И их было много, много, словно туча вокруг. А где же Я?!.
Я вдруг как-то сразу ослаб и начал лихорадочно перебирать мысль за мыслью, а Степаныч яростно кричал всякий раз: Мозоха! Жечь! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Мозоха! Жечь! В огонь!.. И так всю ночь напролет.
Потом меня охватило какое-то озарение, я начал что-то прозревать в окружающем меня мире и падать. Просто не держало тело.
Тогда он позволил мне поспать, а потом разбудил и пытал еще сутки. И у меня было множество озарений одно за другим. Одно из них буквально вывернуло меня всего наизнанку и меня долго рвало, но я словно не замечал этой помехи и все выкидывал и выкидывал из себя собственные куски. Когда в рвоте появилась кровь, он заставил меня поспать еще и отправил на поезд.
Мозоха — это один из видов огненного очищения сознания. Конечно, это огонь не физический, а, так сказать, духовный. Но он очень яростный, как я помню. Имя этому яростному огню без пламени было Крес. Так русский народ называл «живой огонь» — огонь, который добывался самими древними способами, вроде вытирания, по праздникам очищения. Языческим еще по своему происхождению. Живым же огнем обкладывали деревню, когда начиналось моровое поветрие — эпидемии скотьих болезней вроде сибирской язвы. Его разжигали на въездах и входа в деревню, чтобы все приходившие, проходя сквозь него, очищались. Им же обмахивали скотину, чтобы уничтожить злых духов, приносящих поветрие"
