"Оно настолько в природе, что сама по себе мысль о несправедливости возмущает нас. Нравственный прогресс, определенно, развивает это чувство, но не дает его: Бог поместил его в. сердце человека; вот почему у людей простых и примитивных вы нередко встретите более точные понятия о справедливости, нежели у тех, кто много знает."
"Дело в том, что сюда зачастую примешиваются страсти, коие искажают это чувство, как и большинство прочих естественных чувств, и заставляют видеть вещи с ложной точки зрения."
"Справедливость заключается в уважении прав каждого."
"Они установлены двумя вещами: законом человеческим и законом природным. Так как люди создают свои законы в соответствии со своими нравами и характером, то законы эти и установили права, которые могли меняться в зависимости от прогресса знаний. Посмотрите, освящают ли ваши сегодняшние законы, хотя и далекие от совершенства, те же самые права, что и в средневековье; те устаревшие права, сегодня представляющиеся вам чудовищными, казались справедливыми и естественными в свое время. Таким образом, право, установленное людьми, далеко не всегда соответствует справедливости; оно регулирует, однако, лишь некоторые из общественных отношений, тогда как в частной жизни наличествует пропасть поступков и действий, оцениваемых единственно судом совести."
"Христос сказал вам: „Желайте другим того, чего бы вы пожелали себе." Бог поместил в сердце человеческое правило всякой истиной справедливости через желание каждого видеть уважение своих прав. В неуверенности что ему сделать следует в отношении ближнего своего в каких-либо жизненных обстоятельствах, пусть человек спросит себя, как бы хотелось ему, чтобы в таких же обстоятельствах поступили с ним; Господь не мог дать ему более верного проводника, чем его собственная совесть."
"Да, и первейшее из всех — это уважение прав своих ближних: кто будет уважать эти права, тот всегда будет справедлив. В вашем мире, где такое множество людей не претворяет закона справедливости, каждый отвечает другому тем же, а именно это создает смятение и смуту в вашем обществе. Общественная жизнь дает права и налагает взаимные обязанности."
"Это будет тот предел прав, который он признает за своим ближним по отношению к себе в тех же обстоятельствах и на взаимных началах."
"Естественные права одни для всех людей, от самого малого до самого великого. Господь не создал одних из них из более чистой пыли, чем других: и все равны пред Ним. Права эти вечны; те же, что установлены человеком, погибают вместе сего институтами. В остальном каждый вполне чувствует свою силу или слабость и всегда будет питать почтительность к тому, кто достоин ее своей добродетелью или мудростью. Очень важно указать на это, чтобы те, кто почитают себя „начальниками" над другими, знали свои обязанности с тем, чтобы заслужить себе эту почтительность. Субординация не понесет ущерба, когда власть будет передана мудрости."
"Истинно справедливый, по примеру Христа: ибо он так же претворял бы любовь к ближнему и милосердие, без коих нет истинной справедливости."
“Право на жизнь: поэтому никто не имеет права покушаться на жизнь своего ближнего, делать что-либо, что могло бы повредить его физическому существованию.”
“Да, но он должен делать это в семье, как пчела, честным трудом, а не накапливать, как эгоист. Даже некоторые животные дают ему пример такой предусмотрительности.”
“Разве Бог не сказал:"„Не кради!" Разве не сказал и. Христос, что следует возвращать кесарю кесарево?”
“Да: но если это только для себя одного и для своего личного удовлетворения, то это лишь эгоизм.”
“Есть люди ненасытные и накапливающие безо всякой пользы для кого-либо или просто ради удовлетворения своих страстей. Думаешь ли ты, что Бог благосклонно смотрит на это? И, напротив того, собирающий трудом своим с тем, чтобы придти на помощь ближним, претворяет на деле закон любви и милосердия, и Господь благословляет его труд.”
“Законна лишь та собственность, что была приобретена без ущерба для других.”
“Вероятно, все, что законно приобретено, является собственностью: но, как мы уже сказали, человеческое законодательство несовершенной часто освящает права условные, каковые природная справедливость не признает. Поэтому люди реформируют свои законы по мере того как совершается их прогресс и справедливость понимается ими лучше. Что кажется совершенным в одном веке, представляется варварством в веке последующим.”
“Благожелательность ко всем, снисходительность к чужим несовершенствам, прощение обид.”
Милосердие в понимании Христа отнюдь не ограничивается милостыней; оно охватывает все отношения, какие мы имеем с ближними нашими, будь они по положению ниже, равны нам или выше нас. Оно велит нам быть снисходительными, потому что сами мы нуждаемся в снисхождении; оно запрещает нам унижать несчастье, как это слишком часто бывает на деле. Если человек богат, то ему выказывают тысячу знаков внимания и почтительности, но если только он беден, то словно бы и не имеют нужды с ним церемониться. Чем плачевнее его положение, тем больше должны бы, напротив того, бояться добавить к его несчастью через унижение. Действительно добрый, хороший человек старается возвысить нижестоящего в своих глазах, сокращая дистанцию, их разделяющую.
“Несомненно, нельзя питать к врагам своим любви нежной и страстной; но он и не это желал сказать; любить своих врагов — значит прощать им и воздавать им добром за зло: тем самым человек делается выше их; через месть ж:е он ставит себя ниже их.”
“Человек, доведенный до прошения милостыни, деградирует как нравственно, так и физически: оскотинивается. В обществе, основанном на законе Божьем и справедливости, жизнь слабого должна обеспечиваться без унижения его достоинства. Такое общество заботится о существовании тех, кто не может трудиться, не оставляя их жизнь на волю случая или добрую волю людей.”
“Нет, не саму милостыню, но то, как она обыкновенно подается. Человек добра, понимающий милосердие так, как учил Христос, опережает несчастного, не дожидаясь, чтобы тот протянул ему руку. Истинное милосердие всегда исполнено добра и благожелательности; оно заключается и в том, как его творят. Услуга, оказанная с деликатностью, обладает двойной ценностью; если же делать ее с высокомерием, то хотя нужда и заставляет ее принять, но сердце остается ею не затронуто.
Помните также и о том, что в глазах Божьих выставление напоказ отнимает у благодеяния всякое достоинство. Христос сказал: “Пусть левая твоя рука не ведает того, что дает правая”; тем он учит вас, что не следует омрачать милосердие гордыней.
Нужно отличать милостыню от благотворительности. Самый нуждающийся это не всегда тот, кто просит; боязнь унижений удерживает действительно бедного, и он зачастую страждет без жалоб: именно его-то истинно человечный человек и умеет найти, не выставляя того напоказ.
Любите друг друга — в этом весь закон; закон божественный, коим Господь правит мирами. Любовь — это закон притяжения для существ живых и одухотворенных; притяжение — закон любви для неодухотворенной материи.
Всегда помните о том, что дух, какова бы ни была степень его продвинутости, его положение — будет ли то воплощение или развоплощенность, — всегда помещен между тем, кто стоит выше его, кто направляет и совершенствует его, и тем, кто стоит ниже его и в отношении к кому он исполняет те же обязанности. Будьте же милосердны не только тем милосердием, которое побуждает вас извлечь копейку из своего кошелька, холодно отдаваемую вами тому, кто осмелится ее у вас попросить, но и опережайте нищету сокрытую. Имейте снисхождение к недостаткам, странностям своих ближних; не презирайте их за невежество и пороки, но просвещайте и увещевайте их: будьте мягки и благожелательны ко всем, стоящим низке вас; будьте такими же в отношении и самых малых существ — и все это будет послушанием закону Божьему. Св. Павел.”
“Конечно, но если бы они в свое время получили хорошее нравственное воспитание, которое бы научило их претворять на деле закон Божий, то они не впали бы в крайности, приведшие их к падению; от этого главным образом и зависит улучшение вашей планеты.”
“Это и то, и другое. Природа дала матери любовь к своим детям в интересах их сохранения; но у животного эта любовь ограничивается материальными надобностями и прекращается, когда заботы становятся ненужными; у человека же она сохраняется на всю жизнь и включает в себя и преданность, и самоотречение, идущие от добродетели; она переживает саму смерть и следует за ребенком даже за гробом; так что вам вполне видно, что в человеке присутствует и нечто иное, чем у животного.”
“Порой это испытание, избранное духом ребенка, либо искупление, если он сам был плохим отцом, плохой матерью или плохим сыном в другом существовании (См. № 392). Во всех случаях плохая мать может быть одухотворена лишь злым духом, старающимся сковать дух ребенка, чтобы он не выдержал испытания, взятого на себя: но это нарушение законов природы не окажется безнаказанным, а дух ребенка найдет щедрое возмещение за препятствия, им преодоленные.”
“Нет, ибо им была вверена ответственная задача, и их назначенье — сосредоточить все усилия на том, чтобы вернуть детей своих на стезю добра (См. №№ 582-583). Но зачастую расстройства эти лишь последствия дурного воспитания, которому они своих детей с пеленок подвергали: и тогда они пожинают то, что посеяли.”