"Нужно, чтобы все разрушилось, для того чтобы возродиться: ибо то, что вы называете „разрушением", есть лишь преобразование, целью имеющее обновление и улучшение живых существ."
"Твари Божьи суть орудия, коими Господь пользуется, Дабы достичь своих целей. Чтобы питаться, живые существа разрушают друг друга, и это позволяет достичь сразу двух целей: поддерживать равновесие в воспроизводстве живых существ, которое без этого могло бы стать чрезмерным, и употреблять в дело остатки их внешней оболочки. Но разрушается всегда только эта внешняя оболочка, она же — вспомогательная, но отнюдь не главная часть мыслящего существа: главная часть его — это разумное начало, коие неразрушимо и создается в различных преображениях, каковые это существо претерпевает."
"Это затем, чтобы разрушение не наступило раньше определенного для него времени. Всякое преждевременное разрушение препятствует развитию разумного начала: поэтому Господь дал каждому существу жажду жизни и продления рода."
"Мы сказали, что человек должен стремиться к тому, чтобы продлить свою жизнь ради исполнения ее задачи; поэтому Бог дал ему инстинкт самосохранения, и инстинкт этот поддерживает его в испытаниях; без этого он слишком часто бы поддавался унынию. И таинственный голос, заставляющий его отвергать смерть, говорит ему, что он может сделать что-то еще для своего продвижения. Когда ему угрожает опасность, то это ему предупреждение о том, что он должен с толком использовать отсрочку, данную ему Господом: но, неблагодарный! Он чаще благодарит за это свою звезду, а не Создателя!"
"Лекарство всегда рядом с недугом; мы сказали уже, что это делается ради поддержания равновесия и чтобы служить противовесом."
"Она соразмерна состоянию большей или меньшей материальности миров и сходит на нет по мере очищения их физического и нравственного состояния. В мирах более продвинутых, нежели ваш, условия существования совершенно иные."
"Потребность в разрушении ослабевает у человека по мере того, как дух берет верх над материей: поэтому вы видите, как ужас перед разрушением приходит вместе с интеллектуальным и нравственным развитием."
"Это право регулируется для него необходимостью добыть себе пропитание и обеспечить свою безопасность: но злоупотребление никогда не было правом."
"Преобладание звериности над духовною природой. Всякое разрушение, переходящее за пределы надобности, является нарушением закона Божьего. Животные разрушают лишь из нужды; но человек, обладающий свободной волей, разрушает без необходимости; он должен будет дать отчет в злоупотреблении предоставленной ему свободой, ибо он уступает тем самым дурным инстинктам."
"Это крайность в чувстве, которое само по себе похвально, но из-за утраты чувства меры становится зловредным и заслуга в котором нейтрализуется множеством злоупотреблений иных родов. У народов этих более суеверной боязни, чем истинной доброты."
"Чтобы побудить его продвигаться быстрее. Не сказали ль мы, что разрушение необходимо для нравственного возрождения духов, кои в каждом новом существовании черпают для себя новую степень совершенства? Нужно видеть финал, чтобы, исходя из него, судить о достигнутом. Вы же судите о результатах лишь со своей личной точки зрения и называете все это „бедствиями" из-за ущерба, который оно вам причиняет: но эти сотрясения зачастую совершенно необходимы, чтобы быст рее достичь лучшего порядка вещей, достичь за несколько лет того, на что потребовалось бы несколько веков."
"Да, мог, и Oн постоянно употребляет их, поскольку Он каждому дал средства к тому, чтобы прогрессировать через знание добра и зла. И лишь сам человек не пользуется этим: так что приходится наказывать его в гордыне его и дать почувствовать ему свою слабость."
"При жизни человек все сводит к своему телу; но после смерти он думает иначе, и как мы вам сказали: жизнь тела — ничтожная безделица: целое столетие вашего мира — лишь мгновение вечности: так что страдания, которые вы оцениваете несколькими месяцами или несколькими днями, суть ничто: это лишь урок для вас, каковой послужит вам в будущем. Духи — вот мир истинный, предсуществующий всему и переживающий все ; се суть истинные чада Божьи и предмет всей Его заботы: тела же не более чем платья, в которые они облачаются для того, чтобы появиться в материальном мире. В великих бедствиях, опустошающих ряды человечества, происходит то же, что происходит в боевой армии, когда униформа ее бойцов оказывается износившейся, разорванной или утерянной. Генерал более заботится о своих солдатах, нежели об их одеяниях."
"Если б вы видели свою жизнь такой, какова она есть и сколь незначительна она в сравнении с Беспредельностью, вы придавали бы ей меньше значения. Все эти жертвы в ином существовании найдут щедрое возмещение своим страданиям, если только они умеют претерпевать их без ропота."
"Да, иногда они изменяют состояние той или иной страны, но благо, которое из них следует, зачастую ощущается только будущими поколениями."
"Бедствия являются испытаниями, дающими человеку возможность проявить свой ум, показать терпение свое и покорность воле Божьей, а также помогают ему развить в себе чувство самоотречения, бескорыстия и любви к ближнему, если только он не одержим эгоизмом."
"С одной стороны, да; но не в том смысле, как это обыкновенно понимают. Многие беды являются следствием его непредусмотрительности; по мере того как он приобретает знания и опыт, он может отвести их, т. е. предупредить, если умеет отыскивать их причины. Но среди бед, поражающих человечество, есть и беды общего характера, являющиеся постановлениями Провидения и в большей или меньшей степени затрагивающие каждого человека; таким бедам человек может противопоставить лишь смирение и покорность воле Божьей; и еще: беды эти зачастую отягощаются его беззаботностью."
"Преобладание животной природы над природой духовной и порабощенность страстями. В пору варварства народам ведомо лишь право сильного; поэтому война является для них вполне нормальным состоянием. По мере того как человек развивается, она делается все более редкой, потому что он избегает причин, ее вызывающих; и когда она все-таки оказывается необходимой, он умеет внести в нее человечность."
"Да, когда люди поймут справедливость и будут следовать закону Божьему: тогда все народы станут братьями."
"Свободу и прогресс."
"Порабощение мимолетно, оно нужно, чтобы вывести народы из терпения, это поможет им быстрее достичь свободы."
"Он воистину виновен, и ему понадобится много жизней, чтобы искупить те убийства, причиною коих он был, ибо он будет отвечать за каждого человека, смерть которого он вызвал ради удовлетворения собственного властолюбия."
"Да, и большим преступлением; ибо тот, кто лишает человека жизни, обрывает жизнь, предназначенную для искупления или высокого назначения, и в этом вся беда."
"Мы уже сказали, Бог справедлив; Он судит более по намерению, а не по деянию."
"Одна лишь необходимость может извинить его: если можно сохранить свою жизнь, не покушаясь на жизнь своего противника, то человек должен это сделать."
"Нет, когда его принуждают к тому насильно: но он виновен в совершаемых им жестокостях, и человечность его ему зачтется."
"Оба преступны одинаково, ибо всякое преступление есть преступление."
"Интеллектуальная развитость не влечет за собой необходимым образом добра: дух с высоким интеллектом может быть зол; это тот, который жил много, не улучшаясь: он обладает лишь знанием."
"Это и есть инстинкт разрушения с тем, что только есть в нем самого дурного, ибо если разрушение иногда необходимо, то в жестокости никогда нет необходимости: она всегда следствие порочной природы."
"У народов „первобытных", как ты их называешь, материя преобладает над духом: они отдаются звериным инстинктам, и поскольку у них нет иных потребностей, кроме потребностей тела, то они стремятся лишь к личному сохранению, а это обычно и делает их жестокими. И затем народы, стоящие на низком уровне развития, находятся во власти Духов также неразвитых, каковые только им и симпатичны, до той поры, пока более продвинутые народы не придут разрушить или ослабить над ними это влияние."
"Скажи, что нравственное чувство не развито, но не говори, что оно отсутствует, ибо в основе своей оно присутствует у всех людей; именно это нравственное, чувство позднее сделает их добрыми и человечными, оно есть, стало быть, и у дикаря, но оно присутствует в нем, как ароматическое начало присутствует в растении, пока цветок его еще не раскрылся."
"Так же как на дереве, увешанном хорошими плодами, встречаются плоды выродившиеся. Это, если хочешь, те же дикари, у которых от цивилизованности есть лишь верхнее платье; волки, затесавшиеся среди овец. Духи низшего порядка и очень отсталые могут воплощаться среди продвинутых людей в надежде на то, что тогда и они продвинутся; но если испытания оказываются им не по силам, то первоначальная природа берет в них верх."
"Человечество прогрессирует; и люди, одержимые стремлением ко злу и неуместные среди людей добрых, мало-помалу исчезнут, как дурное зерно отде ляется от хорошего в процессе просеивания, но с тем чтобы родиться вновь в иной оболочке: и так как у них будет опыт, они уже лучше будут понимать добро и зло. Пример тому ты имеешь в растениях и животных, искусство для совершенствования коих человек открыл и у которых он развивает новые свойства. Так вот! Усовершенствованность становится полной лишь после многих поколений. Это образ, символизирующий множественность различных существований человека."
"Нет, это лишь убийство и безобразный обычай, достойный варваров. При цивилизации более продвинутой и более нравственной человек поймет, что дуэль настолько же нелепа, как и бои, которые некогда рассматривали как суд Божий."
"Это самоубийство."
"И то и другое."
"Гордыня и тщеславие — две язвы человечества."
"Это зависит от нравов и обычаев: у каждой страны и у каждого века свой взгляд на это: когда люди улучшатся и продвинутся в нравственности, они поймут, что истинное дело чести находится поверх земных страстей и что, отнюдь не убивая когото или позволяя убить себя, исправляются ошибки."
"Смертная казнь в конце концов обязательно исчезнет, и упразднение её ознаменует собой новый этап в прогрессе человечества. Когда люди будут более просвещены, смертная казнь будет полностью упразднена на Земле; у людей больше не будет надобности судить других людей. Я говорю о времени, которое еще пока весьма далеко от вас."
"Есть и иные способы предохранить себя от опасности, как только убить ее носителя. Нужно во всяком случае открыть преступнику дверь для раскаяния, а не закрывать ее для него."
«Необходимость» — не то слово; человек всегда считает что-то необходимым, когда не находит ничего лучшего; по мере того как он просвещается знанием, он лучше понимает, что справедливо, а что нет, и отвергает перегибы, совершенные во времена невежества во имя справедливости."
"Можешь ли ты в этом сомневаться? Разве твой дух не содрогается, читая рассказы о мясной бойне, какую учиняли прежде над людьми во имя справедливости и нередко в честь Божества; о пытках, коим подвергали приговоренного и даже обвиняемого, чтобы вырвать у него в избытке страданий признание в преступлениях, которых он часто и не совершал? Так вот! Живи и ты в то время, ты находил бы все это вполне естественным, и, быть может, будь ты судьей, ты и сам бы вынес такой приговор. Таким именно образом то, что кажется справедливым в одну эпоху, в другую представляется варварским. Одни лишь законы Божеские вечны: человеческие же законы меняются вместе с прогрессом человечества: они изменятся еще, пока не окажутся в гармонии с законами божественными."
"Осторожнее! вы ошиблись в смысле этих слов, как и в смысле многих других. „Око за око" — это справедливость Божья: это Он осуществляет ее. Всякое мгновение вы претерпеваете ее на себе, ибо наказаны вы в том, чем грешите, в этой жизни или в иной; тот, кто причинял страдания ближним, будет в таком положении, что он претерпит на себе все то, что делал над другими: таков смысл этих слов Иисуса; но не сказал ли он вам также: „Прощайте врагам вашим" и разве не учил он вас просить у Бога прощать вам так, как вы сами другим простили, т. е. в той же мере, в какой вы простили: поймите это толком."
"Это значит занять место Бога в справедливости. Те, кто поступают так, тем показывают, насколько они на самом деле далеки от того, чтобы понимать Его, и то, что им еще многое предстоит искупить. Смертная казнь есть преступление, когда она налагается от имени Бога, и те, которые делают это, обременяют и пятнают себя этим, как убийствами."