Было это в 1954 году в Ленинграде, когда я училась там в университете. Жила в общежитии, на Среднем проспекте, и головы не поднимала от конспектов. И только на четвертом курсе я влюбилась – в аспиранта, который у нас вел коллоквиумы. Все его называли Василий Петрович, а я в своих девичьих мечтах обращалась к нему Васенька, Василек, Васеночек. Был он старше меня на 9 лет, успел повоевать, и поздно пошел учиться. Мне чудился в нем образ Отелло, и так хотелось стать его Дездемоной, что я даже не задумывалась о ее несчастливом конце. Однажды я решилась, и как пушкинская Татьяна, написала ему письмо, в котором призналась в любви. Анонимное, потому что страшно было себя раскрывать. Подумала: «Пусть знает, что рядом с ним есть преданное девичье сердце, и если захочет, то сам найдет меня».
И вот настал день очередного практического занятия – я шла на него с трепетом, ведь Василий Петрович должен был уже прочесть мое письмо. С трепетом я представляла, как он попросит меня остаться, и скажет, что тоже меня любит. А потом поцелует меня в губы. Но мой кумир был внешне бесстрастен и даже виду не подавал, что прочитал откровения студентки. Я немного успокоилась, но однако когда Василий Петрович попросил меня задержаться после занятия, душа в пятки ушла. Когда все вышли, и мы остались наедине, повисла длинная пауза. Первым начал он. - Кузьмина, я прочел ваше письмо. Ваш почерк легко узнать, так что не отпирайтесь. Я хотел бы прояснить все прямо сейчас. Выбросьте из головы ваши романтические бредни и посмотрите здраво на ситуацию. Мы с вами не пара. Даже если бы что-то и получилось, это разрушило бы и вашу и мою жизнь. Преподаватель и студентка – самое худшее, что можно придумать. Чтобы я больше ничего подобного этому письму от вас более не получал! Все, идите… После этих слов я пулей выскочила из аудитории и даже не помню, как оказалась на улице. Иду и реву, и все вокруг оборачиваются… Вдруг чувствую, кто-то меня под руку взял. Смотрю – бабулька лет семидесяти-восьмидесяти с добрым лицом. - Ну что ты, милая успокойся. Расскажи, что случилось… - Да ничего, бабушка, - отвечаю. - Любовь несчастная у меня. И не знаю почему, выложила ей все. Думала, старушка сейчас попрекать начнет, но она и слова против не сказала.
- Помочь твоей беде, милая, можно. Пойдем со мной. Мне уже был все равно, и я согласилась делать все, что эта женщина посоветует. В итоге пришли мы на Смоленское кладбище и поставили в церкви несколько свечей перед иконами. Я в церкви тогда в первый раз в жизни была – меня там все удивляло. Потом повела меня старушка мимо могил, и минут через пять мы оказались у маленького домика - часовенки. - Вот, милая, теперь напиши свое желание и Святой Ксении отдай. Я не совсем поняла, как это сделать, и переспросила. Бабуля терпеливо пояснила. - Записочку засунь в какую-нибудь щелку и обойди вокруг часовни, с поклонами и крестными знамениями. Я взяла карандаш, вырвала листок из тетради и написала: «Хочу, чтобы Василий Петрович стал моим мужем». Сложила бумажку несколько раз и запихнула поглубже в щель – искать ее долго не пришлось, потому что строение было ветхим. Там уже было несколько записочек, но для моей еще место было. Потом обошла кругом, неловко крестясь, и почувствовала, что как будто камень с моих плеч свалился – так стало легко и хорошо. Я впервые улыбнулась. - Теперь, милая, святая угодница о тебе позаботится. Иди домой, а я тут еще побуду. - Спасибо вам, бабушка, за помощь! - Не за что, милая, иди, Бог с тобой! И что бы вы думали, было дальше? Ни за что не догадаетесь! В тот же день любовь к преподавателю у меня прошла, но я об этом ничуть не жалела. Однажды, где-то через месяц, я спешила из университета в общежитие и поскользнулась на весеннем льду. Из сумки выпали учебники, и проходивший мимо парень подскочил и помог мне встать, отряхнул меня и собрал книги. Он же проводил меня до дома, держа под руку, и мы с ним по дороге познакомились. Василием его звали – он был старше меня на два года и работал на заводе. А через пять месяцев мы поженились и я переехала к нему в комнату. Так всю жизнь вместе и прожили счастливо. По отчеству, кстати, мой муж – Петрович. Так что не подвела святая Ксения Петербургская…
