Выход героя
Сделав свой выбор, Герой восходит на Колесницу, чтобы наконец отправиться в свой
путь или, как говорится в одной старой немецкой сказке, «чтобы познать, что такое страх».
Он оставляет позади город своего детства, до сих пор дававший ему безопасность и
прибежище. В правой руке у Героя — жезл, золотое на вершине которого указывает на
высокие цели, им движущие: открытие сокровища, освобождение прекрасной пленницы,
поиски разрыв-травы или потерянного рая.
На соответствующей карте Таро Герой изображен в облике Бога Весны, любимого и
почитаемого людьми всех времен и народов как Освободитель, потому что вслед за его
праздником следует самое теплое, самое плодородное время года, освобождающее их от
холода, темноты и лишений, вызванных зимой. Всюду на Западе этот прекрасный юный бог
считается сыном Царицы Неба. Звездное небо служило ей одеянием — на карте оно образует
балдахин над колесницей, знаки Зодиака – поясом, который она тоже подарила своему сыну.
Он и на плечах несет ее подарки — две маски Луны, ибо ее почитали и как лунную богиню.
Уэйт называет эти маски «урим» и «туммим», были гадательные атрибуты первосвященников
у древних евреев, многократно упоминаемые в Ветхом Завете (Исх. 28:30, Втор. К и 1 Езд.
2:63), однако, в сущности, никак не объясняемые, возможно, речь здесь идет о ритуальных
масках, реликтах культа великой Богини-Матери древности.
У героев многих сказок, как известно, «во лбу звезда горит»; корону на голове у
Возничего на карте Колесницы также украшает восьмиконечная звезда, которая, согласно
значению числа Восемь, символизирует связь с высшими сферами, тогда как квадрат у него
на груди, Четверка, обозначает земную реальность. Эти детали характеризуют его как
освободителя, посланного Небом (Восьмерка), чтобы он совершил свой подвиг на земле
(Четверка). Этот сюжет, сохранившийся во многих мифах, обрел наиболее яркое и всем
известное воплощение в образе Иисуса Христа, сына небесной девы, посланного освободить
жителей Земли от грехов.
Колесницу Героя влекут за собой два сфинкса, белый и черный, у каждого из которых в
уборе присутствует краска другого. Тем самым оба «тягловых животных» воспроизводят
смысл тай-цзи, древнего китайского символа целостности, ян-инь:
Черное и белое в этом символе означают дуальность, через призму которой наш разум
воспринимает окружающую действительность. В самом ли деле она такова, никто
определенно сказать не может. Мы знаем лишь, что наше сознание не способно
воспринимать или понимать то, что не имеет своей логической противоположности, и мы не
знали бы, что такое мужчина, если бы в противовес ему не было бы женского начала, не
знали бы, что такое стресс, если б умели расслабляться хоть иногда, и не знали бы Бога как
средоточия добра, если бы не создали себе образ Диавола, и не ведали бы, что такое смерть,
если бы не сознавали, что живем. Если подойти к нашей жизни с этой точки зрения, то она,
наша жизнь, обретает хоть какой-то смысл лишь в силу того, что рано или поздно мы должны
умереть, наконец, познав все, что нам положено было познать.
Рождаясь на свет, мы сталкиваемся, прежде всего, с этой (наверное, самой изначальной и
окончательной) дилеммой, однако дети ее как раз не осознают. Лишь процесс постепенного
становления личности открывает нам шаг за шагом смысл феномен нашего с вами
существования. В самом деле, что такое саморазвитие? Тут обе части слова абсолютно точно
передают суть происходящего: происходит развитие нашей самости. Говоря образно, в
нашем подсознании «хранятся» (то есть, как в банковском сейфе, лежат без всякого
движения) наши возможности. Саморазвитие же означает осознание (инвентаризацию и
активацию) имеющихся возможностей, «откупорку» и сравнение их с их же собственными
полярными противоположностями, чтобы познать и осознать эти возможности до конца.
Проделывая эту трудную операцию, шаг за шагом, мы не только познаем окружающую
действительность путем элементарного приспособления к ней, но и постоянно «поверяем ее
алгеброй» нашего возрастающего сознания, то есть осознаем доступные нам мотивы и
способы изменения этой действительности.
Ибо между этими двумя полюсами, внешней действительностью и нашим внутренним
потенциалом, всегда существует некое напряжение, как между полюсами электрическими
или магнитными, заставляющее их притягиваться или отталкиваться. Люди часто
испытывают неудобство от этого, мечась между двумя возможностями выбора, как между
двумя полюсами. Обычно мы тянемся к одному из полюсов, объявляя его для себя
«правильным» или «добрым», а другой соответственно, «неправильным» или «злым». Но чем
больше мы упорствуем в этом, тем чаще нам приходится убеждаться, что наша позиция не
соответствует действительности, ибо на самом деле гораздо более сложна и не может быть
описана и простыми формулами.
В любом случае, когда нам кажется, что мы, наконец, нашли истину, но мы можем быть
абсолютно уверены в ошибке. Да дело даже не в этом. Вера в обладание истиной рано или
поздно делает человека тираном, стремящимся любыми, в том числе самыми
насильственными методами заставить других верить в эту его истину. Духом подобного
«миссионерства» бывают обычно проникнуты и сектанты, а также их новообращенные
адепты в сфере религии, не говоря уже об эзотерике. История церкви и тайных обществ в
изобилует подобными примерами, а если обратиться к политике, то там мы найдем еще
больше друзей народа и преобразователей общества, ставших впоследствии жестокими и
кровавыми деспотами. Объявить себя приверженцем одной из противоборствующих сторон
означает односторонность, отказ от целостности, предполагающей их единение; вот почему в
книге Дао-цзин сказано:
Если истину произречь,
Суть погибнет, а выйдет речь.
Если имя ты назовешь,
То не имя оно, а ложь.
Сознание того, что действительность, воспринимаемую нами, нельзя считать
единственной и абсолютной истиной, служит основой не только для выработки терпимости
по отношению к другим, но, прежде всего, для пробуждения в нас подлинного интереса к
действительности, воспринимаемой другими людьми, для преодоления барьеров,
воздвигнутых нашим разумом перед нею, а тем самым — к осознанию действительности в
целом. Чтобы лучше понять эту мысль, можно вспомнить школьный курс физики, в котором
говорилось, что видимые глазом цвета на самом деле не цвета, а всего лишь
электромагнитные колебания, трансформируемые человеческим глазом и мозгом в
разнообразные оттенки красок. И то, и другое суть сугубо субъективные ощущения, тем не
менее, воспринимаемые каждым человеком как действительность.
Поэтому стремиться надо не к однозначности, а к объединению противоположностей: это
и есть задача данного этапа Пути, цель которого — привести человека к целостности, к
пониманию все единства на самом высшем уровне. Что, впрочем, нисколько не отменяет для
нас необходимости заниматься мелочами, разбираться в них на протяжении целых этапов
пути, находя новые, все более тонкие пары противоположностей, пока последним и
единственным критерием их оценки не останется только этика. Так мы постепенно создаем
себе свой гармоничный мир, каждый элемент которого для нас ценен, добр и достоин любви,
— и его антипод, дисгармоничный мир, к которому мы относим все, что нам представляется
злом, мечтая, чтобы он когда-нибудь пропал без следа. Сколь бы эгоистично это ни звучало
— ведь такое мировоззрение, в сущности, предполагает, что в процессе Творения было
допущено несколько досадных ошибок, а мы с нашим убогим разумом дерзаем давать им
свою оценку, — это тоже необходимый и даже неизбежный этап развития и становления
нашего «Я». Не научившись различать для себя добро и зло, человеческое «Я» никогда не
станет личностью. Сознание, не умеющее отграничивать одно от другого, не может
называться сознанием. И лишь когда мы достаточно глубоко проникнем в суть
противоположностей окружающего нас мира, мы сможем — и должны будем! — выучиться
искусству объединять их. Сначала, чтобы структурировать свое «Я», нам надо отграничить
его от всего, что им не является, (На самом простом, обыденном уровне это означает, что мы
должны научиться вслух говорить «нет» во всех случаях, когда мы действительно так
думаем), чтобы потом это структурированное «Я» могло смело преодолевать все границы.
