РИТУАЛЫ и УЧЕНИЯ РЕЛИГИИ БОН

[Rustam]

В добуддийский период в религии тибетцев было большое количество божеств, в основном горных и озерных, заимствованных из индийской мифологии и старых местных религий. (Ф.Поммаре)

На Западе буддизм считается прежде всего спецификой Тибета. Буддизм, безусловно, чрезвычайно популярен в Тибете, однако целых 10 % тибетцев исповедуют религию бон. (Ф.Поммаре)

Как возник призрачно существующий мир (snang srid), откуда и как возникло бытие (srid), как на эти вопросы отвечает бон?

Бытие, согласно учению бон, проистекает от принципа, существующего извечно и обозначенного как Лонг (klong, термин, используемый также школой ньингма)- бытие родилось из бонньи, т. е. изначальной пустоты. Слово бон есть аналог буддийского чой, так что бонньи (bon nyid) соответствует чойни (chos nyid, дхармата), бесконечной потенциальной экзистенциональности, из которой возникает все, что мы описываем как реальность, или все, что кажется нам объектом, элементом существования (дхармы). Таким образом, бонньи – это изначальная пустота (ye nyid stong pa). Из этого начального состояния, или первой фазы, последовательно возникает вторая фаза – освобождение (grol) потенциального проявления, так чтобы возможность, внутренне присущая «пустоте», высвободилась и обрела форму. На третьей фазе происходит дальнейший процесс развертывания (sprul) этой потенциальности в божественную форму. В этом комплексе идей древние местные космогонические представления выступают еще очевиднее. Характеристика этого момента – появление света, исходящего от снегов горы Тисэ и вод озера Мапам. Четвертая фаза характеризуется образованием пяти элементов, проявляющимся в космическом яйце. Пятая фаза называется дол (brdol) – появление, эманация- другими словами, каждый из пяти элементов проявляется в соответствии с собственной природой. Шестую фазу образует рождение (‘byung ba) волшебно созданного тела (тела-эманации, sprul pa- нирманакая) Бэлчена Геке (dBal chen ge khod) с его сопровождающими- всего триста шестьдесят богов. Седьмая фаза – это иллюзия, или чудо (rdzu ‘phrul), и характеризуется рождением Белого яка бытия (srid kyi g.yag po dkar po). Восьмая фаза – это «падение» яка, другими словами, его нисхождение в Шаншун, землю бона. В девятой, и последней, фазе происходит «приход» (byon), прибытие Шелгьер (Shel gyer) в виде Дала (dGra bla) бона- як сходит с небес на гору и так происходит в мир. Там он бодает рогами горы справа и слева, и земля покрывается цветами. На этом творение завершается. [Tucci]

Следует отметить значимость в народной религии, которую придают камню в семейном ритуале. Мы уже говорили о камне во многих ситуациях как об опоре или носителе души. В ритуалах предсказания будущего, например, маг должен поместить белый камень под свое колено, безопасное и незаметное место, чтобы его душа, покинув тело на время ритуала и уступив его божеству (lha), снова смогла бы снизойти в камень и занять его на время. Небольшие конусные возвышения, сооруженные из камней различных цветов, также почитают на многих свадебных церемониях Западного Тибета и в других регионах. В них почитают обиталище благосклонных сил и используют для изгнания враждебных сил.

Считается, что в горных камнях находят излюбленное место для отдыха лха и цены (божества – ред.). Груды камней на горных вершинах и перевалах являются местами культа- община ходит туда каждый год в дни календарных праздников, чтобы почтить божество, обитающее в этой местности или впервые освятившее его откровением в давние времена. [Tucci]

Также существует ритуал строительства «золотого моста», т. е. каменного моста с нанесением ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ, что позволяет продлить жизнь.

Ритуал подношения благовоний – сан (bsangs) – это наиболее заметная часть богослужений в тибетской народной религии. Очищающий ритуал подношения воскурений имеет много вариантов, но его сущность всегда заключается именно в воскурении ароматических трав (bdub rtsi shing), таких, например, как можжевельник. Приятно пахнущему дыму от этих подношений, распространяющемуся во все стороны, приписывают очистительное и искупительное действие.

Исходя из сказанного, значение сана (bsangs) как существенного элемента ритуальных действий может быть понято так: bsangs происходит от sangs – очищать- очищение происходит благодаря дыму благовоний, и любая нечистота (dreg, grib, gdon - загрязнение, заражение/тени/, злонамеренные силы – соответственно – ред.) человека преодолевается. В то же время этот акт очищения распространяется и на сами божества, к которым он был обращен. Ритуал очищает их, и только после этого в обратном порядке дает возможность передать состояние чистоты просителю. Поэтому во многих заклинаниях мы находим выражение: «bstan srung bsangs, gzhi bdag bsangs» - «да будут очищены Хранители Учения, да будут очищены Владыки местности». [Tucci]

Из множества действий человека два особенно раздражают божеств: это унесение или перемещение камней (rdo slog) – раздражает садагов (sa bdag), владык местности, и копание в земле (sa brko) – раздражает нагов (klu, лу), управляющих подземным царством. Представляя собой прямое вторжение в сферу сил подземного мира, эти действия опасны для тех, кто их проводит. Поэтому эти действия нужно предварять ритуалом умилостивления, основанном на подношении воскурения (bsangs).

Обычаи, имеющие отношение к подношению воскурения и сходные с то (gto), Лу (glud) и де (mdos), соблюдаемые при закладке первого камня при строительстве дома, восходят именно к подобным представлениям. Ритуалист, действуя в своих интересах или представляя других (sbyin bdag), начинает священнодействие, впервые совершенное в древности, буквально «до начала времен» (sngon gyi bskal ba’I dang po la), повторяя буквально архаические действия примирения и подчинения. Прошлое в ритуальном акте становится настоящим: «Я – тело, разрушившее три яда, я – тот же, что и все побеждавшие, я – праотец троичного мира, я – отец всего сотворенного. Дэвы (lha) и ракшасы (srin), причиняющие вред всему миру, - все они мои рабы, ожидающие моего повеления». [Tucci]

В соответствии с тибетскими представлениями, смерть – это не просто следствие процесса созревания кармы, осуществленного в должное время определенным образом, но это также и отделение жизненного принципа, души (bla) от тела, которое может быть результатом факторов скорее случайных, чем кармических, в строгом смысле слова.

Известны ритуалы, которые предлагает ламаизм своим последователям, чтобы освободить умершего от судьбы, уготованной ему его собственными поступками. Богослужебные предписания такого рода включены в труды великих учителей буддизма- они следуют обычно плану тантрийских ритуалов. Хотя в основном они имеют индийское происхождение, в данных формулировках они идут на уступки тибетским представлениям. Это особенно заметно в отношении возбуждаемых ими надежд каким-либо образом изменить судьбу умершего. Махаяна и Ваджраяна уже нашли способы, как обойти закон кармы- наверняка можно произвести некоторую модификацию его непреклонности, в первую очередь посредством благочестивых практик и трудов или посредством переноса заслуг одного человека на другого, особенно на родственника. Например, в надписях Ладака и монастыря Гумбум (sKu ‘bum) в Гьянцэ можно обнаружить повторяющуюся формулу, гласящую, что последствия похвальных поступков, таких, как постройка ступы (mchod rten), стены с мантрой ОМ МАНИ ПАДМЭ ХУМ или храма, может принести окончательную пользу скончавшимся родственникам. Все это недвусмысленно означает, что независимо от богослужения по «Книге мертвых» существовало поверье о возможности каким-либо образом повлиять на судьбу умершего.

В свое время в Тибете вопрос включения народных божеств в тантрийские «семьи» и т. д. стал объектом горячих споров, поскольку проблема согласования главных местных божеств и их спутников с божествами буддийского пантеона относилась к обязательным темам богословских споров. Со временем было решено считать их «богами повседневного мира» (‘jig rten pa), обладающими неопределенной и непостоянной силой и даже мыслью о Просветлении. К ним относятся как раз местные божества гор, скал (‘dre, Srin, btsan) и т. д. Теперь их считают «покровителями» и «защитниками» буддийского закона, с тех пор как они подчинились велениям великих учителей, таких как Падмасамбхава, и встали на их путь. Они обладают сверхъестественной силой, способны творить чудеса, хотя и не без ограничений, за исключением сферы спасения. Когда же они чем-то обижены или недовольны, склонность к насилию в них побеждает. Тем не менее, многие из этих народных божеств настроены благожелательно и готовы вступить в борьбу со злыми силами. Так, например, Ньенчен Танлха, одна из наиболее широко известных и популярных божественных фигур добуддийского периода, стал Бодхисаттвой- подобным же образом планета Раху, по утверждению некоторых авторитетных источников, стала Бодхисаттвой в десятой Земле. Поле деятельности этих богов ограничено различными базовыми магическими операциями, они могут примирить, принести удачу, увеличить возможности хорошей кармы, разрушить злые чары- им не позволено способствовать достижению высшей цели, спасения. Это является уделом неземных богов (‘jig rten las ‘das pa). Сам Будда настойчиво советовал никому не иметь много общих дел с богами этого мира. Эти низшие боги наделены вспомогательными функциями второстепенного плана. Например, в отношении к мандале они являются хранителями «врат» и, таким образом, стоят на краю особой сферы посвящений. В соответствии с некоторыми буддийскими сочинениями эти божества – не более чем эманация божества мандалы, его проявления, которое он добровольно взял на себя для защиты верующих. С течением времени этот вопрос стал предметом бесконечных споров, в которых также выдвигалось мнение, что многие земные боги обладают силой стать неземными посредством духовного очищения, тогда как другие безвозвратно останутся на стороне темных сил. Таким образом, религиозная жизнь в Тибете приобрела чрезвычайное богатство форм.

Строительство монастыря Самье, который был освящен в присутствии Падмасамбхавы, наложило печать окончательного послушания на богов, которых он покорил и обратил в свою веру. Самье – это символ буддийского мира, магически и бесповоротно укоренившегося в Тибете, вытеснившего все, что было до него. Но, насколько это возможно, тибетский буддизм продолжил традиции, существовавшие в Тибете, хотя и с учетом ограничений, наложенных в случаях несоответствия с его базисными идеями, например, были запрещены кровавые жертвоприношения.

Даже один из самых характерных принципов религии бон – обхождение священных объектов против часовой стрелки (в любом случае он был известен буддистам и практиковался в отношении Самвары) – мог бы трансформироваться в свою противоположность. В более поздний период бон принял движение посолонь (g.yas skor), и в этом случае в расчет были четко приняты принципы учения, с которым оно было связано.

Движение посолонь рассматривалось как круг (направление) методов (thabs skor), а движение против часовой стрелки – как круг мудрости (ye shes skor). Использовался и другой принцип разделения: в некоторых ритуалах посолонь двигались мужчины, и это было «солнечное кружение», а противоположное кружение, «лунное», оставалось для женщин. [Giuseppe Tucci, Le Religioni del Tibet,1970,Roma]

Тибетцы, ошеломленные угрожающими повсюду божествами, демонами, духами и стихиями, нашли в ламаизме эффективную систему защиты и уравновешивания душевного состояния. Магические силы, излучаемые безупречно проведенным ритуалом и старательно произнесенными заклинаниями, прочитанными в полном сознании их смысла и могущества, дают им шанс подчинить эти силы себе и выйти победителями из борьбы. Силы ритуалов дают тибетцам такую уверенность в своем превосходстве над божествами, что вся нечисть злонамеренного и враждебного мира отступает и становится безвредной перед несравненным величием священного слова Будды. Против безграничного порядка сил, дух, божеств, своенравно и неожиданно угрожающих самому существованию человека, против мира непоправимого конфликта, произвола и неорганизованности поднялся несомненный и неизменный стандарт, доминирующий над хаосом мира. Это – Учение Будды, которое определяет и управляет всем развитием и жизнью вселенной. [Tucci]