Рассказы о колдунах в народе

[Amraigeuns]

Один колдун испортил сестру мою в шестнадцать годов. Мимо только прошёл и сказал: "Какая ты, Граша, красива". Нехорошо с ней стало, как сумасшедшая стала, с ума сошла. На сарай залетела и вокруг столба бегат. Завели её в комнату, вокруг кровати летат, как бешеная. Снохе брюхо чуть не прокусила. Старушки говорили: "Везите её в Оралово, к мужчине". Привезли из Искора старушку, она говорит, что не поможет. Ещё одна наговорила слова. Ленту привязали - спину стало ломить. Говорили, что она к земле приговорёна. Повезли в Оралово. Она три километра не доехала, померла. А когда умерла, тот самый человек (колдун) пришёл и в окошко глядится. И только ведь сказал: "Какая ты, Граша, красивая".

Еретники есть. Вот придётся, могут тебя испортить. Терентий Семёнович - еретник. Я так тебе скажу: вот он жил в Вижае, ну, я к его сыну поехал в гости на Новый год. Он к сыну пришёл, говорит: "Пойдёмте в гости ко мне!" Ну вот Новый год - угошшаемся, он рыбак. Я прошу его" "Налимов у тебя нету продать?" - "Завтра схожу, наловлю, говорить будем". Ну сходил, наловил.Я купил. Деньги заплатил, сколько он потребовал. Ну привёз домой. Я ещё привёз бутылку водки, приехал домой на Рождество, седьмого января Рождество бывает. Тут одну женщину ещё пригласил: "Приходи, говорю, к нам. Я бутылку привёз и налимов ещё". Она пошла было, но чё-то нет, - муж-де придёт домой, заругается, - не пошла. Но вот моя старуха-то и съела налимов-то - и ну болеть, болеть, болеть, болеть. И целый год я с ей мучился. И по фельшара ездил. Ведь в Булдырью ездить! Ладно, мотор есть, лодка есть. Двадцать два раза я съездил по фельшара, ну и ни черта с ей сделать не могли, начала пухнуть, ноги начали лопать, и конец.

У меня брат был. У него жена умерла. Напротив жила соседка, она задумала за брата выйти, колдунья была. А он женился на другой. Она эту жену возненавидела, придумала её извести. мать первой жены, тёшша его, к ним приехала. Она к этой колдунье ходила. И та её сговорила взять кружку браги и поставить дома на стол. Колдунья думала, что жена выпьет и умрёт, а брат прибежал с работы и выпил эту брагу. Потом заболел тяжело: видно, на смерть было сделано. Неделю только проболел, приступ за приступом. Жена хотела сходить с ним за словами. Стала одевать, он и отдал душу. Перед смертью сказал, что брагу выпил. Тёшша потом призналась, что брагу от колдуньи принесла. Колунья после его смерти напилась. Идёт мимо их дома и говорит: "Вы говорите, что я его испортила. Если это так, пусть я сегодня умру, если нет, пусть у вас дом сгорит". Утром встала жена, а у той внук прибежал и говорит: "Бабушка умерла". Значит, правда, она испортила. Её, когда хоронили, даже не открывали - черти всю задавили за то, что похвалилась.

Вот мама говорила: Раньше-то колдунов много разоблачали. Так она говорила, если человека уже испортили раз, то колдун не может мимо человека-то пройти, ему надо его обязательно ещё испортить. Его тянет само по себе. Он, грит, больной делается. Я вот щас часто по хлеб приду, вот котора старуха меня не знает, идёт, мне в грудь тычет. Я как дам: "Ты чё меня тычешь? Я тебя не знаю, ты меня не знаешь". - "Дак мне надо с тобой говорить". - "Говори". - "Я не знаю, как тебя зовут". Я грю: "Не знаешь, как зовут, можешь назвать гражданка или как, а ты меня зачем в грудь-то тычешь?" Я уж сколько раз ругалась с такими-то. Словно ни раз меня не видела, а вот чё-то найдёт дело, меня в грудь ткнёт. У меня грудь щас и ломит. Я шибко колдунов боюся. Теперь некому лечить-то, раньше есть кому было, а теперь некому.

Никогда я не думала, что мне по соседству попадётся колдун. Болела я, всё болит. Пошла в баню. Вымылась, сижу на табуретке. Запела, перепелась, по-собачьи залаела - хоть бы выпила, так нет. Стала плясать. Ноги болят, а я пляшу. Пришла соседка, спрашивает: "Фёдоровна, что это ты пляшешь?" Села, заревела, переревелась, переохалась вся, успокоилась. Батюшка тут есть - я его батюшком зову, - он всё говорит: "Я вот такой маленький человек, а сила несметная. Я схвачу кого угодно - могу задушить!" И как-то летом я лежу на диване. Приходит, спрашивает: "Ну как, дядя Егор, здоровье? Как тётя Нюра?" А дед ему отвечает: " Слушай, Володя! Ты сделал, ты и разделай! Пускай не мучается". Он не обиделся на меня, не говорил, что я его оклеветала.

[Amraigeuns]

Вот один рассказывал. Охотился, грит, я, встретился с соседом, а тот из той деревни, а этот из другой. Встретилися, посидели, грит, на пенечке, покурили, он пошёл, я пошёл. Я, грит, сорок раз выстрелил, патронов сорок штук было, белку стрелял, стрелял, не мог убить. И бросил, грит, всё и пошёл домой, пустой пришёл. Потом, грит, ну чё? - ружьё хоть бросай теперь, негодное ружьё. Какой-то был в Раскате старик. Я-де прихожу к этому старику: "Я к тебе с делом пришёл". - "Я знаю ", - он-де говорит. "У меня-де ружьё не стреляет". Он ничё не делал мне с ружьём и ружьё у меня не видел и говорит: "Иди домой, он к тебе придёт и ружьё в угол поставит своё, этот мужик". Так и вышло. А тот старик на охоту больше не ходил и ружьё продал. Вот чё-то знает, видно, есть люди.

Заехали мы на паром летом на лошадях, я заехал, она за мной заехала, ну а там же на пароме паромщик, который им командует. Она, значит, паромщика не спросила, отвязала от причала паром, мне говорит: Давай тянем, переезжам!" Ну раз тянуть, так тянуть, я ещё молодой был углан, я тяну, помогаю ей. Ну, переехали. Я свою лошадь понудил, выехал на берег. С берегу тут угорчик. Я выехал стою, её поджидаю, ну она за мной поехала. Выехала, у ей лошадь дошла до моей лошади, и - наперёд пятками - телегу спетила, всё до воды. Она опять испужат её, лошадь опять дошла до моей телеги, оттудав опять петься, петься наперёд пятками, опять до воды спетилася. Не идёт лошадь и всё. Я потом ей говорю: "Паромщик-от чё-ко над твоей лошадью исделал. Иди его угости чем-то. Может, у тя шаньги есть?" - "Есть". - "Ну вот иди угости". Ну она пошла паромщику отдала шаньги. Поехала, лошадь пошла.

Есть у нас колдуны, где же их нет-то? Вот и у вас в городе поди есть? Нашего Григорий зовут. Если кто его разозлит, дак он не прощает. Робил он у одного, а тот ему не заплатил, чё ли. Дак он так сделал, что тот мужик, хозяин, лошадь свою не видит, а остальные видят всё. Или ещё с одним хозяином разругался, и тот телёнка своего перестал видеть. Люди видят, а он нет.