Странник и три вокзала

[ΙΠΣΙΣΣΙΜΥΣ]

Комсомольскую площадь в Москве чаще именуют «площадью трех вокзалов». Здесь одно из самых злачных и криминальных мест в столице, где кучкуются жулики всех мастей, бомжи, проститутки, попрошайки… Не исключено, что сюда их притягивает особая энергетика.

По преданию, в XIV столетии на этом месте стоял мужской монастырь. Как-то ночью разыгралась страшная непогода – лил сильный дождь, свистел ветер… И тут в ворота обители постучался какой-то странник, попросился пустить его переждать ненастье… Но монахи по какой-то причине отказали. Тогда странник в сердцах проклял монастырь, пожелав ему уйти под землю. Тут же стены затряслись, и здание в самом деле стало проваливаться…

Триста лет тут ничего не строили. Наконец, царь Алексей Михайлович Тишайший распорядился построить в этих местах так называемый путевой дворец. При нем воздвигли деревянную вышку-каланчу, и стали называть это место Каланчевским полем. В XIX столетии дворец сгорел, что послужило поводом для лишних толков о проклятии…

На западном берегу Красного пруда, там, где сейчас расположены Ярославский и Ленинградский вокзалы, в конце XVII столетия появился Новый Полевой артиллерийский двор, сгоревший в 1812 г. от взрыва лежащих на нем снарядов.

В XVIII в. некий итальянский антрепренер решился выстроить на проклятом месте деревянный театр. Но здание театра трижды сгорало дотла.

В середине XIX столетия болота осушили и начали строить Николаевский вокзал (названный так в память об императоре Николае I), которому предстояло соединить Москву с тогдашней столицей - Петербургом (ныне он зовется Ленинградским). Со строительством было много проблем: не раз гибли рабочие, рушились стены, их приходилось возводить заново… В конце XIX в. здесь были возведены еще два вокзала - Ярославский и Рязанский (будущий Казанский), а затем, уже при советской власти, появилась и станция метро.

На площади трех вокзалов порой является таинственный старик с длинной палкой, одетый в лохмотья. Он останавливается перед Казанским вокзалом, падает на колени и трижды крестится. А затем исчезает неведомо куда… Есть предположение, что это тот самый странник, которого не пустили на ночлег монахи. Пытается теперь замолить свои слова…