Моя бабушка умерла 30 лет назад. Никто не знал, сколько ей точно было лет — где-то 95. Бабушка прожила нелегкую жизнь. Родилась она в глухой деревне, затерявшейся среди тверских болот, сейчас этой деревни нет. У нее было десять детей, свой дом, две коровы, две лошади. Когда родилась моя мама, то оказалась десятым ребенком. Старшие дочери стеснялись, говорили: куда? А бабушка завернула мою мать в телогрейку, положила на печь и сказала: может, я всю жизнь оставшуюся с ней проживу. Наступила революция, и мою бабушку — как богатую кулачку — раскулачили. Пошла она работать в дом председателя колхоза, помогать по хозяйству его жене. Но дети голодали. Не знаю, с чего началось, но бабушка стала лечить животных. Поднимала самых немощных на ноги. Люди за добро приносили бабушке еду: молоко, яйца, — бабушка сама никогда не просила.
В деревне жила молодая женщина. У нее стало опухать горло. Она ездила в город Кимры — там в то время были лучшие врачи. Врачи отказались от нее, поставили «рак». Женщина медленно умирала и задыхалась. Бабушка ее вылечила. Как — я не знаю. Через много лет мама показала мне ту женщину — у нее было трое детей, и сама она была уже пожилым, но вполне здоровым человеком.
Когда моя мама вышла замуж, бабушка в возрасте 80 лет уехала с ней в Мурманск. До этого она не была нигде, кроме деревни в 20 километрах, куда ходила пешком за хлебом. В Мурманске родилась я. Как себя помню, все болячки и вывихнутые руки-ноги проходили на следующий день. Бородавки с рук бабушка сводила моментально: они чернели и отваливались. Сама бабушка не болела и говорила маме: никогда не держи в себе боль, поплачь — и все пройдет. Говорила, кто держит все в себе и не показывает своих эмоций — болеет. Моя мама никогда не бывала в больнице, умерла она от неизвестной болезни в 59 лет — я думаю, от тоски. Моя бабушка жила с нами. Мы обретались впятером в однокомнатной квартире, но нам не было тесно. Бабушка не умела ни читать, ни писать, вместо подписи ставила крестик.
У бабушка имелся крест — им она крестила грудных детей. Опускала крест в воду, и вода становилась святая. Этой водой она и лечила. Откуда этот крест, я не знаю, но ему очень много лет. Сейчас он у меня, и я считаю, что это он спасает меня от смерти. До последнего дня бабушка не болела, из лекарств пила только валерьянку — поэтому, когда она гуляла, за ней бегало очень много кошек. Бабушка хорошо видела, шила мне из тряпок кукол и раскрашивала их химическим карандашом. Она была удивительным человеком, и к ней тянулись люди. Когда она умирала, мне было 13 лет. Я тогда нагулялась и спала, а мама всю ночь сидела с бабушкой. Бабушка звала меня, я слышала, но была тогда эгоисткой и думала, что она притворяется. Так и не подошла к ней. Потом мама сказала, что бабушка хотела передать свой дар мне, а не ей. Хотя потом я замечала: что мама скажет — обязательно исполнится. Иногда от этого было как-то и не по себе. У меня тоже это есть, но вот лечить я не могу.
Врач, который приехал наутро к бабушке, сказал, что она умерла от старости, а если ее сердце отдать другому человеку, он проживет еще сто лет.
Для мастеров и знатких,молитва на нательный крест от всякой болести.
Читают опустив нательный серебряный крестик в сосуд с водой:
"Господь со небес сошел,
в руках нес Евангелие и крест,
этот крест отрада,
от всякой болести избава.
Крест Животворящий,
избави от хвори,от боли,
от духа нечистого.
Господи Иисусе Христе,
помилуй нас.
Аминь."
Воду делают так от всякой хвори,недомогания или злобного наговора.