Врач был ещё молод: окончил институт, ординатуру и только недавно стал работать самостоятельно. Он ещё не успел огрубеть душой, обрести ту нормальную степень цинизма, которая встречается у тех, кто долго общается со смертельно больными людьми. Может это и произойдёт позже, ведь для врача сопереживание может надорвать душу, переживая смерть каждого своего пациента, не сможет помочь остальным нуждающимся.
Но ему сейчас было искренне жаль эту женщину, горестно сгорбившуюся в его кабинете.
- Я даже не знаю, что ещё сделать, - он развёл руками, - химеотерапию делать опасно, она слишком слаба. Да и не поможет она уже. Вам может помочь только чудо. Вы знаете, - врач оживился, - ведь чудеса случаются. Недавно одна девушка вылечилась от лейкимии. Мы все удивились этому, диагноз был весьма неблагоприятный. Она говорила, что вылечил её брат.
-Вы, - в глазах женщины блеснула искорка безумной надежды, - не дадите мне её адрес?
Врач подошёл к шкафу, достал медицинскую карту:
- Записывайте. Только не говорите, что я вам его дал.
- Конечно, конечно, - она закивала головой.
Ксения, подошла к подъезду дома, указанного в записке.
Возле подъезда сидело несколько старушек, и она спросила у них:
- Вы не знаете, Чугуновы здесь живут?
- Здесь, - подтвердили старушки. - А вам кого?
- Мне сын их нужен.
- Алексей? Хороший парень. Tго сейчас дома нет, на работе. А зачем он вам нужен?
- Так, нужен, - неопределённо ответила она.
Её ещё о чём-то спрашивали, но она отвечала невнятно, невпопад и любопытные старушки отстал от неё.
Через полчаса из-за угла вышел высокий широкоплечий парень с кудрявыми чёрными волосами.
- Это и есть Алексей, - сказали ей.
Ксения соскочила со скамейки, быстрыми шагами подошла к нему, торопясь заговорила, словно боясь упустить самое главное:
- Извините, это у вас сестра лёйкемией болела?
- Да, - растерявшись, ответил парень. Старухи, сидевшие на лавочке, притихли, прислушиваясь к их разговору.
- У меня дочка, Людочка, двенадцать лет, лейкимия. Врачи ни чего сделать не могут. Мне сказали, что вы сестру вылечили. Помогите мне. Я вам заплачу, у меня немного денег, но если этого мало я продам что-нибудь. Вы скажите, сколько надо, - она расстегнула сумочку, достала деньги. Старушки, слышавшие разговор, так и застыли на месте, ловя каждое слово.
- Что вы, уберите деньги, - возмутился Алексей. Ксении показалось, что она предложила слишком мало, и он отказывается. От огорчения она заплакала.
- Успокойтесь, женщина, успокойтесь, - он взял её за плечи. Поднимемся ко мне в квартиру, я поужинаю, и мы пойдём к вам, согласны?
- Да, - она кивнула головой.
Я провёл женщину в зал:
- Вы поужинать не хотите?
- Нет, ответила – она тихо.
- Тогда подождите меня здесь.
В этот момент в комнату вошла сестра, Ксения всколыхнулась, следила за каждым её движением, так неистово, как глубоко верующий взирает на икону моля о свершении чуда. Моя сестра сейчас и была воплощением этого чуда. Сестрёнка замялась, ей стало неловко:
- Где мать? – спросил я её.
- К соседке пошла, та ей какой-то рецепт кулинарный обещала дать. Есть будешь?
- Да, борщ разогрей.
На кухне она спросила меня:
- Чего она на меня так смотрит?
- У её дочки рак. Девочке всего двенадцать лет.
- Ты сможешь ей помочь? – в голосе сестры слышалась печаль и надежда.
- Не знаю, - я тяжело вздохнул, - попробую.
В маленькой комнате на кровати лежала девочка с круглым исхудалым бледным лицом. Он прерывисто дышала, короткие волосы топорщились светлым ёжиком.
«Химиотерапия», - подумал я и представил эту девочку здоровой, с огромными белыми бантами в роскошных русых волосах.
«Мамочка, - едва слышно прошептала она бледными губами, не открывая глаз, - где ты была? Мне было так больно, мамочка».
У меня ком застрял в горле, Ксения, стола в проёме двери, прижав ладонь к губам.
«Идите на кухню ждите там, когда надо будет, позову вас».
Откинул одеяло, увидел худенькое, измученное болезнью, почти невесомое тельце девочки, тоненькие ножки, с выпуклыми, костлявыми коленками. Она была одета в детскую ночную рубашку с улыбающимися весёлыми гномиками.
Опустившись перед ней на колени, коснулся одной рукой её стоп, другой лба. И…, снова как тогда, будто пронзило током спину, боль пробежалась по позвоночнику, молотком ударила в мозг. От этого почти потерял сознание, очнулся внутри чёрного завывающего вихря, пронизанного извивающими молниями. Взглянул вниз и понял: девочка совсем плоха, песок, это чёрный песок, символ смерти, засыпал её по самые плечи.
Однако, мне было по силам спасти девочку: «Людочка, послушай меня. Мы уйдём отсюда, но помоги мне. Постарайся, солнышко, подай мне руку, ты сможешь это сделать». Её ресницы дрогнули, она открыла глаза, по лицу девочки пробежала лёгкая судорога, она напряглась, дернула плечиком. В песке образовалась ямка, из неё показалась хрупкая, маленькая ладошка.
Я взял её за ладошку, у неё были тёплые пальцы и меня это очень обрадовало. Медленно, очень медленно я вытаскивал из плена смерти, понимал, что я единственный шанс её спасти, это придавало мне силы.
Мне казалось, что мне опять придётся приложить все силы, что бы спасти девочку, но всё прошло гораздо легче, чем с сестрой. Песок словно расступился, мне показалось, что он разумен, знает, что его власть над жизнью девочки уже закончилась. Мы поднялись довольно высоко, почти до середины вихря, и я решил, что на первый раз хватит.
-Не бойся, всё будет хорошо. Вскоре я вернусь, и мы покинем это место, но не сразу. Ты должна набраться терпения, должны быть сильной и мы с тобой всё преодолеем. Ты веришь мне? Не бойся и не скучай!
- Да, дяденька.
-А можно Вас попросить?
- Конечно, солнышко.
Вы, когда ещё придёте, принесите мне, пожайлуста, конфеток, таких, знаете шоколадных, с вафелькой в середине. Я их очень люблю, но так давно не ела.
-Принесу, обязательно принесу.
Я открыл глаза. Девочка так же лежала на постели, но в её лице уже не было той смертельной усталости. Бережно укрыл её одеялом, вышел на кухню. Ксения, сидевшая на стуле, тяжело поднялась, заглядывая мне в глаза, спросила:
- Как она?
- Через три дня приду снова, будем надеяться, что всё получится. Возможно, она будет долго спать, не пугайтесь.
Дни пролетели быстро, сил на девочку потратил гораздо меньше, чем на сестру, поэтому восстановился гораздо быстрее.
-Как она? – первое, что я спросил, войдя в комнату.
-Вы знаете, всё так и было, как вы говорили, два дня почти спала, потом проснулась, попросила поесть. И чувствует себя лучше. Так может вам заплатить хоть немного.
- Прекратите эти глупости, больше о деньгах мне не говорите, не ради них я вам помогаю. Пойдёмте лучше к Людочке.
Я присел на стул рядом с кроватью:
- Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, лучше. Вы приходили три дня назад. Болей почти нет, только чуть-чуть, терпимо.
- Вот тебе конфеты принёс, шоколадные с вафельками.
Она удивлённо посмотрела на меня:
- Откуда знаете, что люблю такие конфеты?
- Мне многое известно. А сейчас мы продолжим лечить тебя, осталось немного и ты будешь здорова, - махнул рукой Ксении, - идите на кухню, пожайлуста.
Я снова опустился в смерч и через несколько мгновений мы уже летели по небу. Снова та же полянка, лес чистый воздух и ощущение победы над смертью.
После этого ко мне приходили люди и просили помочь им. Откуда они узнавали обо мне, не знаю. Я ни кому не отказывал. Но у меня возникли трудности: после таких сеансов три дня ходил, еле волоча ноги, как после тяжкого труда, мог сосредоточить усилия только на одном человеке. Правда, другие болезни лечились гораздо легче. В то время работал на стройке и там тоже очень уставал. В глубине души понимал, что меня надолго не хватит, либо сам загнусь, либо придётся бросать работу. На что жить? Деньги зарабатывать на этом не мог по двум причинам: неловко мне было их брать у больных людей, да и чувствовал, что могу лишиться своего дара.
Помог случай, родственник одной женщины, которой я помог выздороветь, устроили меня в свою фирму. Работа оказалась не пыльная и по сменам, так, что я стал иметь больше свободного времени. Для себя разработал систему быстрого восстановления сил с помощью расслабления и некоторых упражнений. Откуда ко мне приходили эти знания не знаю. Ложился спать и в полудрёме чей-то голос говорил, что надо делать. Что бы запомнить всё, клал с собой рядом лист бумаги и ручку, утром проснувшись, записывал всё, что узнавал за ночь.
Постепенно мои способности стали развиваться. Разговаривая с человеком, я уже знал кто он, чем занимается, какие у него проблемы. А однажды обнаружил, что могу быть невидимым для людей.
У нас на проходной охранником работал въедливый и вредный старикашка. Без пропуска ни кого не пропускал и сразу докладную строчил. Я в тот день, как назло, пропуск забыл. Похолодало, надел куртку, а пропуск в пиджаке остался. Не хотелось бы, у руководства сложилось впечатление как о нерадивом человеке, не успел устроиться, уже жалоба поступила. Проходя мимо охранника, очень захотел, что бы он меня не заметил. Старик скользнул по мне рассеянным взглядом и отвернулся в сторону. Немного удивлённый поведением этого цербера, повернулся и пошёл обратно: ни какой реакции. Так прошёл несколько раз мимо его, он меня не замечал.
Утренний заговор мастера знаткого,чтобы в делах было все ладно.
Данный заговор читают мастера как проснутся,чтобы в силе быть и помощи людям.
Мастер знающий этот заговор и читающий его после пробуждения,будет всегда в силе
и благословении на помощь людям.
