Середина лета поистине выдалась жарким. Солнце уже во всю грело своими лучами, когда две сестренки выбежав из дому и достав своих кукол, начали играть в саду.
Разыгравшись, девочки даже не заметили, как к их дому подкрались соседские гуси, которые нагло начали щипать росшую на лужайке траву.
Первой гусей увидела Наташа, старшая из сестер.
-Вер, смотри, опять они пришли нашу травку есть! – крикнула Наташа своей сестре.
-Ну что с ними делать, а? – по-хозяйски сжав кулаки и воткнув их в бока, сказала Вера. – А ну пошли отсюда!
С этими словами девочки выбежали за калитку, размахивая руками, отгоняя наглых гусей подальше от их дома.
Но, как оказалось, гуси уходить с полянки, на которой росла сочная зеленая травка, не собирались.
Что только девочки не делали. Кричали, прыгали, махали руками и даже шипели, подражая гусям. Но результата не было.
Хотя нет, был, но плачевный для младшей из сестренок.
В один из моментов, когда Вера, взяв небольшой прутик, подошла слишком близко и попыталась их хлестануть гуся, он, как-то резко развернувшись, зашипел и подбежав к ней поближе, тяпнул за ногу. Вера заплакала.
Наташа, рассвирепев, подняла камень и с силой швырнула в гуся, попав ему в ногу. От неожиданности и боли он подпрыгнул на одном месте закричал и хромая поплелся в сторону своего дома.
«Получил!» – крикнула ему вслед Наташа. Гусь молча продолжал идти прихрамывая на одну ногу. За ним пошла и вся стая.
- Я отомстила за тебя! – подойдя к Вере, гордо сказала ее старшая сестра. – Ты как?
- Нормально, больно ущипнул, - хныкая, сказала младшая.
- До свадьбы заживет, - улыбаясь, процитировала мать Наташа.
Обнявшись, сестренки пошли в дом.
Все время, что сестренки боролись с гусями, за ними из окошка наблюдала их хозяйка бабка Прасковья.
Слухи о бабке ходили разные. Кто-то говорил, что она хорошая добрая бабушка, кто-то что ведьма, каких свет не видывал, но все слухи сводились к одному. Знает она что-то. Нашептать может. Все шли к ней. Если кто заболел в деревне или от вредных привычек избавится сам не может, а то и приворожить кого надо, всем оно помогала. Поэтому и ходили слухи противоречивые.
После того случая, когда Веру укусил гусь, а Наташа зашвырнула в него камень прошло несколько дней. Все было хорошо. Сестренки также играли в саду как и раньше. Ничего не предвещало беды, как вдруг Наташа почувствовала бугорок на указательном пальце правой руки. Он был не большим, но очень твердым. На какое-то время, заигравшись с сестрой, она про него забыла. Вспомнила только вечером, когда шишка на пальце начала очень сильно чесаться, а к ночи палец и вовсе разболелся.
Ночью Наташа не могла долго уснуть. Крутилась с бока на бок. Казалось, ее палец будто обжигало огнем, шишка на пальце увеличивалась в размере.
Утром, когда Наташа проснулась, она, открыв рот, уставилась на свою правую руку. Указательный палец, а точнее то место, на котором вчера был небольшой бугорок, образовался большой, твердый, темноватого цвета, нарост. Палец снова пылал. Шишка пульсировала и страшно болела.
Слезы потекли ручьями из глаз девочки. Ее тихие всхлипы начали плавно перерастать в какое-то мычание и вой. На звуки плача в комнату вбежала сестра Наташи, а следом вошли ее мать и бабушка.
На расспросы взрослых «Что случилось?» и «Почему ты плачешь?» девочка ничего не отвечала, а только показывала опухший палец.
Бабушка сразу поняла в чем дело и сказал об этом матери Наташи, но та отказываясь во все это поверить, усадив девочку на велосипед отвезла к местному фельдшеру.
После долгого осмотра руки Наташи, фельдшер что-то строчила на небольшом огрызке когда-то белого листа, после чего протянула листок маме девочки.
Перечень лекарств, указанный фельдшером на листе, не был велик, в основном это были какие-то мази.
К вечеру палец Наташи стал еще больше, шишка продолжала гореть. Мази, выписанные фельдшером, не помогали.
«Давай свозим к Маше!» - все время настаивала бабушка. Но мать Наташи отмахивалась от ее совета, говоря, что если мази не помогут, то они поедут в больницу, в райцентр.
- Вот дождешься, отнимут у Наташи палец, а то и руку, - говорила в сердцах бабушка.
- Врачи помогут, а в эти сказки я не верю, - отнекивалась мать девочки.
Рано утром мать Наташи, как и ее отец ушли на работу. В доме остались только бабушка, маленькая Вера и Наташа.
Пока девочки спали, бабушка сходила к соседу Виктору и попросила свозить их в соседнюю деревню к ее знакомой Маше. Познакомились с Марией они давно. Когда-то ее сын, еще будучи ребенком, сильно заболел, а до ближайшего медицинского учреждения нужно было ехать около семидесяти верст. Очень сильно боялись, что не довезут ребенка до больницы, ведь ехать нужно было на лошади, машины по-соседству ни у кого не было. Тогда и посоветовала ей соседка знахарку Марию, которая смогла победить болезнь мальчика.
Проснувшись, Вера вбежала в кухню, в которой сидела ее бабушка. На столе стояла большая стопка недавно испеченных блинов и небольшое блюдце с доверху налитым смородиновым вареньем.
«Садись внучка, завтракай» - позвала Веру бабушка. На что та послушно согласилась и сев на большой табурет начала болтать ногами, ожидая, когда бабушка наложит ей в тарелку блинов.
- А сестра где? – спросила бабушка Веру.
- Спит еще, наверное, - жадно обмакнув в варенье блин и откусив, продолжая от наслаждения болтать ножками еще сильнее, ответила та.
Прошло не больше пяти минут после того, как Вера вошла в кухню, как из комнаты Наташи послышался крик. Хромая и переваливаясь с ноги на ногу, бабушка неуклюже семеня направилась к Наташе.
В комнате на углу кровати сидела девочка, по лицу которой текли слезы. Она уже не могла сжать кулак, настолько сильно болела шишка на указательном пальце. Каждое шевеление пальцем приносило нестерпимую боль, от которой девочка начинала плакать.
«Наташенька, собирайся, поедем», - ласково сказала бабушка.
Наташа, не спрашивая ни о чем бабушку, надела с помощью младшей сестры платьице и вышла с ней на улицу. Там их уже ждала бабушка и сидящий на водительском сиденье стареньких «Жигулей» сосед.
Деревня, в которую они ехали, находилось в семи километрах.
Проезжая по пустынной степной дороге Наташа, немного отвлекшись от боли, немного успокоилась и сейчас смотрела в окно автомобиля, разглядывая облака.
Спустя минут двадцать они въехали в деревню и быстро преодолев ее центр свернули на небольшую улочку, в конце которой стоял дом знахарки.
Старушка сидела на длинной лавочке возле дома и долго всматривалась в лица людей, которые только что к ней подъехали.
- Здравствуй Мария, - сказала бабушка Наташи.
- Здравствуйте, - сказала старушка и прищурив глаза, стала еще пристальнее всматриваться в ее лицо и видимо узнав, расплылась в улыбке, от которой количество морщин на ее лице утроилось.
Когда же из машины вышла Наташа, знахарка, увидев ее руку, сразу догадалась с какой проблемой они к ней приехали. Она взяла Наташу за здоровую левую руку и повела к себе в дом, сказав остальным остаться на улице.
В доме было мрачно, но опасности не чувствовалось. При входе на дверном косяке, спрятанные в старый чулок, висели головки прошлогоднего чеснока. Пройдя дальше Наташа попала в небольшую комнату, в правом углу которой висела старая икона. В центре стоял круглый стол, а вдоль левой стены располагался сервант.
Старушка посадила Наташу на табурет и начала доставать из серванта какие-то бутылочки, травы и свечки.
После непродолжительных приготовлений старушка зажгла свечку и веточки какой-то травы, от которых в воздух поднимался сладковатый дымок.
Она начала что-то шептать водя тлевшими веточками возле пальца девочки. Свеча, до этого гревшая чисто, начала коптить.
Прошло не больше десяти минут, как обряд был закончен, последним этапом которого был выпитый Наташей стакан воды, заговоренной старушкой.
Старушка вывела Наташу на улицу, где ее ждали, а потом, подойдя к бабушке девочки, о чем-то несколько минут беседовала.
Наташе было немного дурно и сев в машину она сразу уснула. Глаза девочки открылись, когда они уже подъезжали к дому.
Выйдя из автомобиля, девочки пошли в дом, а бабушка, поблагодарив соседа, пошла вдоль забора, пристально вглядываясь в каждую из штакетин.
Каждую дощечку забора изучала бабушка, а когда ничего не найдя подошла ближе к дому, стала осматривать окна и двери.
Блуждающая вокруг дома, огладывая забор, а после, переваливаясь с ноги на ногу, идущая к дому и что-то на ощупь пытающаяся найти бабушка, более походила на умалишенную. Но она не была такой. Она искала. Искала то, о чем они разговаривали со знахаркой.
Осмотрев дверные проемы и проемы окон и ничего не найдя, бабушка вдруг вспомнила, что девочки всегда играют в саду и направилась туда.
Оглядев небольшой участок, приспособленный сестренками под площадку для игр, она начала все прощупывать руками. Спустя минуту она нашла то, что искала, охнув от неожиданности и удивления.
С обратной стороны небольшой лавочки, в месте, где всегда сидела Наташа, была воткнута огромная «цыганская» игла. Кто ее там оставил было понятно сразу. Несколько дней назад бабушка видела, как бабка Прасковья ходит по саду. Видела бабушка и то, как старуха подходила к месту для игр девочек, но не придала этому значения. Думала, что та просто ищет своих гусей.
Сделав небольшое усилие и вытащив иглу, бабушка, недолго думая, перешла через дорогу и бросила ее через забор, обратно Прасковье.
Вечером состояние Наташи улучшилось. Опухоль понемногу стала уходить. Ее детские пальчики снова начали двигаться, не причиняя боли хозяйке.
Мать и отец девочек не знали об утренней поездке в соседнюю деревню к знахарке. Бабушка строго-настрого наказала девочкам не говорить об этом. И когда мать увидев, что опухоль начинает спадать, еще раз в мыслях посмеялась над бабушкой и ее воображением.
Прошла ночь. Утром, когда Наташа проснулась, она обратила внимание на то, что опухоль вовсе спала и осталась небольшая шишка, на месте которой теперь была тонкая пелена омертвевшей кожи, под которой виднелось что-то красное. Сидя на кровати, Наташа разглядывала палец, а точнее то, что было скрыто под мертвым слоем. Любопытство разбирало ее. Так хотелось узнать, что же там спрятано. Она не могла больше терпеть.
Маленькие пальчики левой руки приблизились к ранке и Наташа надавила на нее. Тонкая недавно живая, а теперь похожая на полиэтиленовую пленку кожа лопнула и из нее отчетливо показалась красная обвитая белыми жилками горошина. Испугавшись, девочка, выбежав из комнаты, просто влетела на кухню. Бабушка, сидя за столом на старом стуле со спинкой, пила чай. В кухне стояла жара. Не смотря на июль месяц, в печи потрескивали горевшие поленья. Но Наташа не обратила на это внимания.
- Бабушка, смотри! – крикнула Наташа и показав ей палец, заплакала.
- Не пугайся, внучка, - так и должно быть.
Наташа посмотрела на бабушку непонимающим и в тоже время вопросительным взглядом.
Бабушка взяла руку девочки и начала внимательно разглядывать место, где была рана. Алая горошинка, выкатившись из своего гнезда, с каким-то неестественным звоном ударилась о крышку деревянного стола.
«Ну, вот и хорошо» - прошептала бабушка.
Наташа изумленная и испуганная не могла оторвать глаз от этого гладкого ярко алого объекта. Девочка протянула руку, чтобы взять горошину и получше ее разглядеть. Но бабушка ее остановила.
«Нет, не трогай. Для нее у нас уже все приготовлено» - сказала бабушка, смахнув горошинку на салфетку маленькой тряпочкой и открыв печку, бросила сверток в огонь.
Салфетка быстро воспламенилась, из которой через секунду вырвалось синее, с красным отливом пламя. Так горела горошина. Так сгорало проклятье.
Мастера и колдуны могут сажать на людей всевозможные килы-шишки.Есть килы смертные или каменные от которых умирают,есть килы синие,жильные,есть килы бобовые,гороховые,кильное яйцо и много других видов наказаний через килы и присадку шишек.На фото,в начале темы вы можете увидеть,как иногда может выглядеть кила.
Есть такие килы,от которых человек истекает внутрь гноем и сгорает,есть килы,которые открываются и из них выходят черви,змейки,а особо сильные колдуны могут и вселить в килы пауков и волосы умерших людей.Есть такие килы,которые при отчитывании их открываются и из них выходит фасолина,боб,горох,камешек,острие иголки или кусок гвоздя...
Все зависит от силы и уровня мастера,который наслал килы и смотря за что...
Сегодня я научу вас методу,который поможет вам заговорить и отчитать килы.
В начале нужно окурить человека богородской травой или можжевельником,можно и ладаном.
Потом над больным местом нужно прочесть трижды "Отче наш".После этого читают заговор:
"...........................
не я тебя сюда садила,
.............................
....................................."
Заговор читают девять раз и после каждого прочтения нужно слегка подуть на килу.
Очень скоро кила или прорвется или начнет уменьшаться и пропадет.
Если кила большая то работают так три дня подряд.
