В славянской мифологии бродницы — женские добрые духи воды, разновидность берегинь, благожелательные к человеку. Древние славяне почитали этих девиц-красавиц с длинными волосами как охранительниц бродов. Водяные девы селились вместе с бобрами в тихих заводях. Бродницы занимаются созданием бродов, обеспечением порядка, чистотой брода и его охраной.
По старинным приданиям, бродницы относятся к добрым существам. Они наблюдают за маленькими детьми которые находятся вблизи их владений и предотвращают несчастные случаи, если ребенок заиграется и зайдет слишком глубоко вводу, либо отпугнут его от опасного места шумным всплеском воды.
Не каждому человеку открывался и показывался брод. Бродницы видят отношения того или иного человека к себе и ведут себя в соответствии с этим. Открывая место брода или наоборот скрывая его, перемещая в другое место. Перед вражьим наступлением бродницы незаметно разрушают брод, направляя неприятеля в топь или омут.
При этом они загадочным образом связаны с душами мертвых, чаще всего - утопленников, а через них - и со всем потусторонним миром.
Брод на пути врага
Шли как-то раз по лесу два молодых охотника, Полкан и Ревун. Шли и ссорились, потому что любили они одну и ту же девицу-красавицу, а она водила за нос обоих. Каждый намерен был во что бы то ни стало жениться на Миланке, на все готов был ради этого.
Слово за слово - схватились кто за копье, кто за топор, глядят друг на друга люто, вот-вот кровь прольется! Вдруг слышат - смеется кто-то, да так звонко, так заливисто, что листья на деревьях трепещут, словно тоже смеются. Поднесли друзья к губам свои обереги: не иначе шутит с ними сила нечистая!
Огляделись - и видят, что возле плотины, насыпанной бобрами, появилась девица, да такой красоты, что Миланка устыдится рядом с нею встать. Какая коса! Какие глаза! Стан стройный, что березонька, а одежды на ней, почитай, и нет вовсе.
Вылупили глаза Полкан и Ревун, а девица им говорит с презрением:
- Эх, вы! Мужи, воины, храбрецы! Из-за какой-то девчонки кровь пролить готовы, нет чтобы отдать жизнь за землю свою, погибнуть в бою, как подобает героям-русичам.
- Да мы бы с радостью, - усмехнулся Полкан, которому сил нет как понравилась незнакомка. - Хоть сейчас готовы сделаться героями. Одна беда - нету нынче никакой войны.
- Как это нету? - рассердилась девица. - А ну, глядите!
Склонилась она к воде, взбаламутила ее белыми руками - и увидали Полкан с Ревуном вражье войско, которое неуклонно подступало к границам их земель. Впереди бежал табун диких лошадей, а позади, скрываясь в пыльной завесе, мчались кровожадные степняки.
- Беда совсем близко, - сказала девица. - Бегите, пока не поздно, надо старейшин предупредить. А я разрушу броды-переходы, вода разольется, хоть ненадолго, а задержит врага.
Так вот кто это, поняли друзья. Водяная дева, бродница.
- Беги ты, друг, - предложил Полкан. - А я помогу красавице.
- Вот еще! - заартачился Ревун. - Когда это я пятки врагу показывал? Сам беги. Передай от меня прощальный привет Миланке. Я же останусь с бродницей.
Ах, так?! Закипела кровь у Полкана, снова схватился он за топор, но тут незнакомка сердито развела руками - и друзья ахнуть не успели, как оказались за добрую версту от брода, уже у околицы своей деревни. Даже решили, что все это померещилось им, что нечистый дух ману навел. Но потом все же собрались с разумом, сообщили старейшинам об опасности, так что врага встретила не кучка растерянных сельчан, а отборная рать. Войско же кочевое весьма поубавило прыти - многие потонули во внезапно разлившейся реке, не найдя брода, - так что отбились русичи без особого урона.
И Полкан, и Ревун прославились в битве, поэтому первая красавица Миланка увенчала их обоих венками. И обиженно надула губки: герои на нее даже не взглянули - так и стреляли глазами в сторону леса, откуда доносился заливистый девичий смех, от которого трепетали листья деревьев...
